Урок ловиласки

Начали от ворот. Пас. Еще пас — и Варвара беспрепятственно оказалась позади. Еще пас — сконфуженная Феодора тоже осталась не у дел. Красиво играют. Не каждый сам за себя, как наши. Аглая хотела отбить перекидываемый мяч рукой, но сдержалась, вспомнив Карину и с кем играет.

И вот: я и нападающий, один на один. Крепостной против вечного эксплуататора. Как он думает. Права по праву рождения против постоянных обязанностей согласно умениям и по капризу власть предержащих. Во взгляде крепостного читалась ненависть. Удар считывался столь же легко: нога еще не коснулась мяча, а глаз уже определил, в какую сторону тот полетит. Осталось только прыгнуть…

Я прыгнул.

В другую сторону.

Деревня взорвалась восторгом.

Наши молчали.

— Почему не взяла мяч? — Лицом Аглаи можно было забивать скот, причем на расстоянии. — Слепому видно, что целились не туда!

— Сама бы и брала, — отбурчался я с максимально независимым выражением.

На душе пели птички: ненавижу неравноправие. Крепостные играли лучше, их мотивы тем более понятны. Мне за свой выбор не стыдно.

Настало время расплаты.

Ярость в глазах и упрямое нежелание долго не продержались. Слово царевен, данное крепостным, здесь держалось твердо. Может, преувеличиваю, и выполнялись только клятвы, засвидетельствованные присутствием других царевен? Как бы то ни было, Аглая скомандовала:

— Разбиться на пары. Первые номера — заготовить розги. Вторым приготовиться.

Разбились знакомой системой совместного проживания. Наломанные прутья зачистили. Я тоже сделал прут, хотя пары не имел: Зарина далеко отсюда сторожила стену.

— Чапа, становись с Варварой, — с садистским прищуром сообщила Аглая. — Себя отшлепаю сама.

Перехваченный взгляд Варвары, недовольный поначалу, вдруг осветился надеждой. Видимо, Аглая сечет дай боже, я по умолчанию лучший вариант.

Но меня уже муха укусила, жутко вредная:

— Правила едины для всех. Почему буду исключением?

— Ты пропустила решающий мяч!

— Все мячи решающие. Про свой не спорю, но еще два не менее решающих на твоей совести.

Так с ней никто не разговаривал. Гневливый взор метнулся к оружию. Пальцы в кулаках, еще раз хрустнув… разжались.

Обе стороны смотрели на нас и ждали развязки.

— Кого же выберешь? — взяв себя в руки, как-то слишком спокойно осведомилась Аглая.

Ядовитая змея по сравнению с ее голосом — милый котеночек. Царевны хоронили меня заживо. Некоторые чуточку зашевелились, собираясь что-то сказать… и промолчали. Вид Аглаи был слишком красноречив.

— Наказать его могу я, — проявила смелость Тома. Побелев от оговорки, поправилась: — Чапа тоже ангел.

На этом все кончилось бы. Фиг вам, Аглая переиграла:

— Тогда после Карины получишь еще три от ангела.

Тома вспыхнула. Сил противостоять Аглае у нее не было. Красная, не глядевшая в мою сторону, она уже открыла рот согласиться…

Я обернулся к деревенским:

— Наказывать должны победители. Я не царевна, мне не обидно. Пусть выйдет супруга или кто-то из детей казненного.

Вскочил парень, но его отстранила статная девушка. Рубаха сходилась на ее животе тугим узлом, как любила носить Карина, мешковатые шаровары складками облегали крепкие ноги. Темные волосы стянуты сзади в длинный хвост. Глаза — лед и пламень.

— Мать и старшая дочь сейчас у тела отца, я средняя. Можно?

Мой кивок растопил лед и потушил пламя. Еще не веря, она шагнула вперед — медленно, боясь подвоха. Протянутую розгу сжали в кулак мозолистые пальцы.

Фссс, — опробовали ее в воздухе.

Лицом повернувшись к своим, я развязал переставшие слушаться тесемки штанов. Нагибаясь, одновременно приспустил: немного, по примеру Карины, только чтоб обеспечить экзекутору работу, а крепостным зрелище.

Фссст — чвумк. Мои зубы заскрипели, мозг проклял милосердие как понятие.

Фссст — чвам. Затылок подлетел, испуганное тело попыталось уйти от несущейся боли. На губах застыл безмолвный крик.

Фссст — чвомс! Последний удар вышел самым примечательным. Девушка вложила душу. Всю душу. Даже немного заняла у семейства.

Я держался только воспоминаниями ночи нашего нашествия на эту деревню. Налет. Обезумевшие вопли. Визжащее звериное стадо, врывавшееся в дома и вытаскивавшее мужиков из постелей. Обратный бег крепостных, словно зайцы несущихся в свои норы.

— Спасибо, — сказала вдруг девушка, возвращая розгу и почтительно полуприседая.

Остальные деревенские поступили также.

— А теперь… — попыталась Аглая увести внимание от моего нечаянного триумфа.

— Я тоже! — нежданно даже для самой себя выступила вперед Тома. — Они победили, они пусть и наказывают. Иначе несправедливо!

Смело, широкими шагами, скрывающими сбегающее из груди мятущееся сердечко, она подошла, заняв место рядом со мной.

— Уйди, Чапа. — Мах девичьего подбородка отправил меня к нашим. — Моя очередь.

— Тоже ангел, — зашушукались деревенские.

И тоже почти одновременно почтили храбрую девушку.

Тома повернулась к ним спиной, пальцы принялись нервно искать тесемки. Огромные глаза, застывшие в ужасе от творимого, забыли, как моргать.

— А я что, хуже? — сделала шаг оставшаяся без пары Карина.