Уроки автостопа или Как за 20$ объехать весь мир

На КПП остался один бурят. Он следил за тем, чтобы мы не разбудили начальника. От нечего делать я пошаталась по живописным окрестностям, спустилась к речке Белый Иркут, который затем сливается с Черным и образует просто Иркут. Здесь это ручеек метра два шириной, но в половодье ужасно разливается, поэтому мост через него по размеру почти как на Волге в районе Твери.

Машин не было. Бурят зазывал в горы, пострелять из "калаша", а студентов брать с собой, конечно, не хотел. Я — девка наглая, предложение приняла и постреляла. Классно, только целиться неудобно и отдача сильная. Камни брызгают, и эхо по всему ущелью. Домогательства бурята я с негодованием отвергла, губы надула — типа, обиделась. Он решил реабилитироваться и перенести меня через Иркут на руках. Река ведь холодная и мокрая. Но буряты — народ мелкий и хилый. Посреди речки он меня поставил на камушек. Галантно подал руку и тут же навернулся. Самосплавились мы метров пять, пока на ноги встали — река быстрая, хотя воды по колено.

Приехал "КамАЗ", но он направлялся в Орлик. Мужики привезли водки и сели квасить. Я притворялась, что пью, и закусывала. Бурят быстро напился и стал невменяемым. Я боялась, что он будет ко мне домогаться и начнет палить, а вооружены они там все до зубов. Но, к счастью, у него осталась одна идея-фикс: нам со студентами нельзя находиться поблизости от "бороды" и вообще на КПП. Мы отошли от домика метров на пять, и он успокоился. "КамАЗ" уехал. Я порывалась увязаться с ним до поворота, но студенты меня отговорили. С ними было веселее. А народ наш где-то уже стапелился…

Наконец — через четыре часа — "КамАЗ" до Самарты! В нем было двое, и они не хотели брать нас троих, но мы их уговорили. Немножко проехали и вдруг вышли. Оказалось, у обочины обитает местный дух трассы — Бур-Хан. Стоит круглая деревянная беседка, вся в завязанных тряпочках. В ней — столик, на нем — деревянный бюст мужика бурятской наружности. На столике лежат подношения: сигареты (в основном), жвачка, всякая еда. Каждый проезжающий обязан остановиться и что-нибудь дать Бур-Хану, иначе с ним в дороге случится что-нибудь плохое. Я отсыпала семечек.

Приехали на КПП у въезда на прииск. У меня спросили документы, и выяснилось, что я записана, как отставшая от группы туристов, которую пропустили здесь утром. Слава, слава Сельвачеву! Распорядились выделить мне проходную машину, чтобы я не осталась на территории прииска. Нас несильно обыскали, у студентов отобрали фотоаппарат "Зенит", составили акт, я послужила понятым. Фотик поместили в сейф и указали в акте, что отдадут при выезде. У меня отбирать было нечего, а наших ребят, как они потом рассказали, заставили сложить аппаратуру на дно рюкзаков.

Я пообщалась с очень милой девушкой-диспетчером. Она меня накормила до отвала бутербродами со сгущенкой, позавидовала нашей жизни (бурятам везде трудно, и на родине тоже) и попросила написать, как понравился поход (каюсь, так и не написала — как всегда).

Посадили меня в Кабину "КрАЗа", груженого золотым песком. По дороге шофер рассказывал о своем прииске:

— Вот — перспективная штольня, из нее добывают десять граммов из тонны, а вот похуже, а это уже отработанные, а тут порода бедная, и добычу прекратили.

Такие секретные сведения, могла бы продать, пока не забыла. А тырить там нечего: тонны породы в рюкзаке не унесешь, а обогащают ее в другом месте.

Приехали на станцию Зун-Халба (все-таки "а" на конце). Я хотела обратиться к дежурному за очередной запиской, но встретила двух местных рабочих, которые вызвались меня проводить к некой вертолетной площадке, рядом с которой протекает река — дальше никакой дороги нет. Ехать туристы дальше не могут, значит или пошли пешком, или поплывут отсюда.

Речка Зун-Халбинка — мелкая, но впадает в Урик. Нужно спускаться вдоль оврага. Тропинки идут по обеим сторонам. Мы пошли по одной, а оказалось, надо было по другой. В результате мы были вынуждены ломиться через лес. Тайга — не тайга, а подлесок густой. Но проходимый. Форсировали ручеек, выбрались на другую сторону… Смотрю, лежат несколько рюкзаков и сидит наш мрачный капитан — Юра Борисов из фрязинского клуба "Водочник". Когда он меня заметил, его обычная мрачность испарилась. Сначала у него был взгляд, как будто он привидение увидел. А потом мы радовались. У меня на бурную радость сил не хватило — поблагодарила провожатых и стала рассказывать, как добиралась.

Оказалось, вещи несли в три ходки. Если бы уложились в две — не нашла бы я команду. Народ при виде меня поочередно выпадал в осадок, стонал и плакал. Никто не верил, что я могу их догнать. А Шура Сельвачев, говорят, однажды прилюдно заявил: "Если Татьяна нас догонит, то я — китайский император!" Так что — теперь в Китае правит новая династия Сель Ва Чё.