Уроки для двоих (СИ)

После четвёртого урока в этот день у меня было удобное окно, во время которого я обычно проверяла домашние задания, и начинала это делать я обычно ещё в перемену, но на сей раз мои планы были нарушены — как только прозвенел звонок и лихие девятиклассники покинули класс, в кабинет вошёл Лев. Под моим изумлённым и ошарашенным взглядом плотно прикрыл дверь, подошёл к моему столу и произнёс, протягивая руку:

— Дай ключ.

«Клю-ю-юч» — вспомнила я вдруг фразу суровых стражников из «Королевства кривых зеркал» и помотала головой.

— Зачем?

— Чтобы никто не мешал, — терпеливо ответил Лев, и я вновь мотнула головой.

— Нет. С ума сошёл? Потом ещё скажут, что мы с тобой наедине в кабинете запирались. Быстро говори и уходи!

У Льва дёрнулись губы. Сердится.

— Быстро, значит… Хорошо, пусть будет быстро. — Он подошёл ближе, под мой протестующий писк поднял меня со стула и усадил на стол, прям поверх тетрадей, требовательно заглядывая в глаза.

— Сдурел?! Ты что делаешь?! — шипела я, пытаясь брыкаться, но опасалась привлечь лишнее внимание, поэтому получалось не очень. — А если кто войдёт?! Забыл, где находишься?!

— Не забыл, — сказал Лев невозмутимо, и мне захотелось его укусить. — Просто ты сказала: быстро. Значит, в твоих интересах быстро ответить на мои вопросы, иначе кто-нибудь обязательно войдёт.

— Ах, ты…

— Я. Я уже достаточно слушал твоё молчание. Теперь хочу услышать ответы. Итак, объясни, за что ты на меня обиделась?

Я сжала ладони в кулаки. Нет, это немыслимо — он посадил меня на мой же рабочий стол и теперь хочет, чтобы я говорила!

— Отпусти!

— Не отпущу, пока не ответишь.

Я едва не зарычала. Боже, представляю, какие слухи пойдут, если сейчас в кабинет кто-нибудь сунется и увидит нас в подобной позе!

— Я на тебя не обижалась! — протараторила я быстро. — Я просто решила не мешать тебе миловаться с Наташей!

Секундное молчание — и Лев, почему-то усмехнувшись, отпустил меня, позволив соскочить на пол и отойти в сторону. Наконец-то! Сразу стало легче — теперь, даже если кто войдёт, наш разговор не будет выглядеть эротической сценой.

— Что ты так смотришь? — спросила я с неловкостью, зачем-то поправляя блузку, хотя она не сбилась.

Смотрел Лев действительно странно — как-то… слишком радостно, что ли.

— Нормально я смотрю, — ответил, мягко и ласково улыбнувшись. — Ты можешь меня выслушать, Алён? Просто выслушать, и всё. Не обязательно обсуждать это, говорить, что не веришь, и так далее. Я и так понимаю, что ты не веришь, просто хочу, чтобы выслушала.

— Зачем? — Я сложила руки на груди, не зная, куда их ещё можно деть, и хмуро поглядела на Льва. — Если ты и так понимаешь, что я не верю, зачем говорить?

— Хочется. — Сосед по-прежнему улыбался, терпеливо и понимающе — словно действительно что-то осознал про меня. И это нервировало. — Выслушаешь?

— Ну допустим.

Лев кивнул, вздохнул и, на секунду прикрыв глаза, будто собираясь с мыслями, продолжил:

— Всё, что я тебе говорил вчера, относилось не ко мне и к моим чувствам и мыслям, а к Наташе и Елизавете Андреевне. Что касается меня, мы выяснили с тобой давно — я не собираюсь начинать отношения с женой своего брата, неважно, бывшей или нынешней. У меня нет такого намерения.

— Но есть чувства, — перебила я Льва.

— Есть, — ответил он спокойно, и сердце у меня заныло от обиды. — Но любовь, Алён — это не только чувства, но ещё и наш выбор. Мой выбор ты знаешь.

— Может, он неправильный.

Лев иронично усмехнулся и покачал головой.

— Я так не думаю. Всё, Алён, я пойду, не буду тебя больше отвлекать.

Он уже дошёл до двери, когда я вдруг выпалила, дивясь на себя и свою дурь:

— Как тебе целоваться-то с Наташей — понравилось?

Лев замер на мгновение, затем отпустил дверную ручку, за которую уже успел схватиться, развернулся, подошёл ко мне, схватил в охапку — и поцеловал в изумлённо распахнутые губы.

— Не ревнуй, — прошептал через мгновение, потерся носом о мою щёку и отпустил. — Не надо, Алёнка.

И ушёл, оставив меня в какой-то странной растерянности, вязкой и жаркой, как болото в пустыне.

Дома я прочитала все его сообщения, но ничего нового там не было — всё то же самое, о чём он мне уже говорил сегодня. Может, чуть с большими подробностями. И… это глупо, да. Но мне было приятно, что он меня уговаривает — вместо того, чтобы просто плюнуть и уйти к своей обожаемой Наташе.

А на следующий день мне вновь резко стало не до отношений со Львом.

У моих одиннадцатиклассников было шесть уроков, и около двух часов дня ребята покинули школу. Прошло буквально полчаса — я в это время уже вела урок русского языка у семиклассников — и мне позвонила Оля Зимина.

Сердце сразу тревожно замерло: быть может, что-то случилось с Наташей? Я видела её утром, всё было в порядке, но с её болезнью всё возможно.

— Алёна Леонидовна, — затараторила Оля, как только я сняла трубку, невзирая на урок: если что, директор и завуч поймут, — тут Клочков и Савинков дерутся! Из-за Наташки!

У меня дёрнулся глаз.

— Что? Где?

— Да во дворе, за школой! Возле дома номер четыре!