Уроки для графа

Аннабел покачала головой, не соглашаясь с ним, а потом сложила руки на коленях:

— У меня никогда не хватало духу противоречить отцу или драться с ним, как ты.

Бо взял ее руки в свои и пожал:

— О чем ты говоришь, Аннабел! Ты была совсем ребенком: маленькой девочкой, намного младше меня. Как ты могла тягаться со взрослым мужчиной? Да и потом не смогла бы, как мама, которая была вынуждена столько терпеть. Это всегда была неравная битва. А то, что ты вроде как трусила, — так это глупость полная. Разве смогла бы трусиха промчаться — в залитой кровью сорочке — через весь дом среди ночи, чтобы найти свою гувернантку и позвать на помощь? Мало кому хватит смелости на такое. Ты боялась темноты, но все равно побежала. Представь: если у тебя будет дочь, захочешь ли ты, чтобы она противостояла взрослому мужчине, который к тому же размахивает оружием, как часто делал отец?

У Аннабел возникло ощущение, что у нее воздух выбили из легких. Бо прав: она даже представить не могла, чтобы ребенок сражался со взрослым мужчиной. Так почему все эти годы думала об этом? Она смелая: что есть сил бежала в темноте, чтобы найти Мэри.

Набрав полную грудь воздуха, Аннабел с улыбкой, пусть и вымученной, кивнула брату:

— Ты прав, Бо. Ты всегда прав, конечно.

— А теперь я опять спрашиваю тебя: сможешь ли ты полюбить Элмвуда?

Аннабел, собравшись с духом, дрожащим голосом призналась:

— Кажется, я уже люблю его.

— Прекрасно! — воскликнул Беллингем. — Кстати, Элмвуд теперь в курсе, что наш отец был жестоким пьяницей, и ему многое стало понятно.

Сквозь слезы Аннабел улыбнулась ему:

— Не знаю только, любит ли он меня, но намерена узнать.

Бо наблюдал за ней краешком глаза:

— Знаешь, чтобы жизнь была полной и счастливой, нужно иметь храбрость, а ты никогда не трусила.

Она кивнула, порывисто встала и, высоко подняв подбородок, заявила:

— Знаешь, не буду и теперь!

Подобрав юбки, Аннабел заспешила прочь.

Глава 36

Дэвид сидел на длинной кожаной кушетке в библиотеке Уортингтона, куда пришел почитать «Дебретт». Он должен быть лучшим во всем, что имеет отношение к высшему свету. Если он станет мужем Аннабел, то лучше умереть, чем еще раз поставить в неловкое положение ее и ее семью.

Дверь в огромное помещение открылась, и Дэвид, подняв голову, увидел Аннабел с неуверенной улыбкой на лице. Ей удалось поговорить с Беллом? Как все прошло?

— Чем занимаешься? — она подошла к нему.

— Читаю «Дебретт».

Дэвид внимательно посмотрел на нее: все еще злится? Вроде выглядит и говорит нормально, хотя полной уверенности у него не было.

— Ты это серьезно? — спросила Аннабел с улыбкой.

Уже хорошо! Теперь Дэвид не сомневался, что она не злится. Но почему? Что такое сказал ей Белл, отчего ее настроение так поменялось?

— Надо же знать всех аристократов, их титулы и семейные истории!

— Нет, вовсе не нужно, — рассмеялась Аннабел.

Он удивился:

— А что изменилось?

Она опустилась на кушетку рядом с ним:

— Хочешь, открою тебе страшную тайну?

— Прямо страшную? Конечно!

— Я сама не знаю ни имен, но титулов, ни семейных историй.

Дэвид не стал скрывать своего скепсиса:

— Не может быть.

Она опять засмеялась:

— Но это правда! Я изучала это в школе, но ничего не отложилось в памяти.

Он вскинул брови:

— Ты шутишь?

— Вовсе нет. Просто я поняла, что титул не главное. Куда важнее душевные качества человека и поступки, отношение к близким, окружающим.

Дэвид в недоумении спросил:

— С тобой все в порядке? Голова не болит?

— Я в полном здравии.

— Значит, многие из тех, кто общается со мной, знать не знают, что я граф? — засмеялся Дэвид.

— Ну конечно. Мы ведь так познакомились.

Он кивнул:

— Да, правда, а я и забыл.

Аннабел придвинулась к нему и таинственно прошептала:

— Можно я еще кое-что тебе скажу?

Он нагнулся к ней, и теперь их лица оказались в каких-то нескольких дюймах друг от друга.

— Знаешь, я не молилась с детства, но пока бежала сюда из оранжереи, всю дорогу взывала к Господу.

Дэвид ничего не понимал: Аннабел была какой-то странной, совсем не такой, как всего несколько часов назад, когда они виделись.

— И о чем ты молилась? — рискнул он спросить.

— Чтобы не опоздать, — в ее глазах сверкнули слезы.

— Не опоздать куда?

— Извиниться.

Он затаил дыхание.

— Дэвид, прости меня, — Аннабел произнесла это тихо, с раскаянием на лице.

— Простить? За что? — удивился он, внимательно разглядывая ее.

— За то, что так долго тебе лгала… Я согласна выйти за тебя… если твое предложение еще в силе, конечно.

— Ты сама это решила? Я не хочу, чтобы это было по принуждению.

— Нет, я пришла сюда сама, по собственной воле, и поняла бы, что люблю тебя, гораздо раньше, если бы…

— Что-что? — Дэвид почувствовал, как кровь отлила от лица.

Она прикусила губу и твердо посмотрела ему в глаза:

— Я люблю тебя. Вот я и сказала это. А полюбила тебя я еще тогда, на веранде у Харрисонов.

Дэвид хмыкнул, а она продолжила:

— Я никогда не встречала таких, как ты: тебе было наплевать на то, кто я такая. Обычно джентльмены падали к моим ногам, и это было скучно.

— Я не знал, кто ты.