Уроки ирокезского

Ну я и решил: все равно что бы я ни придумал – буду душителем народной свободы. Так уж лучше подушу эту свободу с пользой – однако сделать для получения "пользы" предстояло много, и значительная часть работы свалилась как раз на подготовленных офицеров полиции. В селах взрослое население поголовно допрашивалось (а некоторые и под скополамином) на предмет личного отношения к сжиганию соседей, и все "одобряющие" поджог немедленно отправлялись на каторгу, а подстрекатели – каковых тоже было немало – присоединялись к исполнителям. А все, кто "знал, но не посчитал нужным сообщить властям" – отправлялись на "перевоспитание трудом". Кроме детей до десяти лет – этих распределяли по приютам. Конечно, из тех, кто постарше, может уже и не вырастут нормальные люди, но шанс все же остается, а детишки младше шести-семи лет вырастут уже людьми, а не скотами.

Трудиться воспитуемым предстояло не в России, и даже не на Арафуре – туда ссылался все же народ более-менее грамотный. Но у Гёнхо внезапно открылось много вакансий, и он с удовольствием забирал готовых поработать баб себе. Он и мужиков бы забирал, но мужикам предстояло покорять рудники Катанги, а баба – она тоже человек, способный носить всякое с места на место. У Генхо бабы таскали водоросли – которые на "заводах удобрений" превращались в почву: Желтое море – мелкое, и от берега корейцы протянули длинные – до полутора десятков километров – насыпные полосы, делящие прибрежные воды на узкие лагуны, в которых обильно плодилась рыба и выращивались креветки и моллюски. А на полосах шириной метров в сто-двести сажались разнообразные овощи. Не зря Гёнхо вывез с Арафура Александра Поузнера…

Недостатков у моего решения было много, главным же было то, что реакция людей на скополамин очень индивидуальна и довольно много допрашиваемых, как в свое время объявляли в электричках до Уфы, "пострадали с летальным исходом". А полицейские офицеры все же не палачи, большинство после такого случая работать отказывалось – пришлось направить им в помощь студентов (и главным образом студенток) Векшинского мединститута. Врачи – они тоже не… но уже знают, что больной может и не излечиться. Мне пришлось лично в Векшин ехать и молодежи все подробно объяснять – слава богу, поняли и приняли как необходимую неизбежность. Опять же, и профессионализм медики некий уже приобрели, "пострадавших" стало гораздо меньше – впрочем, меня зарубежная пресса все равно мешала с дерьмом.

Ладно, заочно пусть мешают, мне не жалко. Точнее, неприятно все же, но не критично, да и голова совсем иными делами занята, причем делами, очень далекими от колхозостроения. Мысли мои были далеки и от управления водным хозяйством, повышения урожайности или даже от промышленного строительства: всем этим занимались люди весьма компетентные, и мои советы ни к чему хорошему скорее всего не привели бы. Так что я предпочел делать то, в чем специалистов в стране еще не было – да и вообще нигде таких специалистов не было: я "изобретал мотор". Точнее, я уже "изобрел" два мотора и даже их построил – ну а теперь хотелось сделать так, чтобы они еще и заработали нормально. Еще, конечно, я потихоньку снимал кино – но в этот раз много времени данный процесс у меня не занимал: почти трехмесячный перерыв актеры использовали для "глубокого вживания в роли", так что на все оставшиеся съемки ушло недели полторы. Что получилось – посмотрю позже, когда отснятое переведут в цвет, возможно что-то и переснять придется… хотя снималось все "с запасом", вытащу монтажом при нужде, да и не очень срочно это. А вот моторы…

Но оказалось, что спрятаться в моторной мастерской от государственных проблем не получается. Органы-то этого самого государства функционируют вполне себе нормально, но страна ведь не только из "органов" состоит…

Виктор Вильгельмович редко баловал меня визитами, но уж если приходил, то по делу совершенно неотложному. Так случилось и в канун Рождества:

– Александр Владимирович, сегодня утром мы закончили обработку поступивших на первое декабря рапортов с мест…

– Весь внимание, вы ведь просто так не приходите.

– По большинству губерний картина складывается довольно нерадостная, народ весьма недоволен проводимой правительством политикой в части продовольственной помощи.

– Ну понятно, все хотят получить всё и за это ничего не отдавать…