Уроки химии

– Послушай, Себастиан, если серьёзно, то, во-первых, я обещала тебе, что позволю себя фотографировать. А во-вторых, и это даже ещё серьёзнее, я – такая, какая есть, и много людей рядом со мной любят меня такой. Ну, положим, я толстая, но другой меня всё равно нет, так зачем лишать себя возможности и удовольствия любить себя, зачем испытывать ложное стеснение?

– Ты не толстая, ты просто… не худая («You are just… not skinny»), – ответил Себастиан с таким обиженным видом, будто он вступался за честь и достоинство близкого человека. Это одновременно и насмешило Юлю, и тронуло.

Поднимаясь по склону холма, за которым их ждала машина, они поняли, что очень вовремя закончили свои дела над обрывом, потому что на самой верхушке этого холма показались двое других путешественников: мужчина в годах и совсем молоденький паренёк. Они разошлись в дюжине метров друг от друга, романтическая влюблённая пара и запоздавшие зрители, даже не подозревающие, какое эротическое шоу разворачивалось ниже по склону этого же самого холма каких-то четверть часа назад.

***

Тот день длился и длился, наполненный впечатлениями под завязку. Юля и Себастиан прибыли в Пэдстоу (Padstow), когда не было еще и трёх пополудни. Поплутав по центру городка в поисках сувенирной тарелки и отыскав лишь малюсенький компромисс диаметром в полтора дюйма, они, проголодавшиеся, накупили знаменитых корнуэльских пирогов с тушеной картошкой и мясом. Себастиан называл их «киш», и Юля лишь многим позже услышала в русскоязычной речи это заимствованное из французского слово.13

Усевшись обедать на булыжной кладке у самой пристани, они жевали пироги, держа их над обёрточной бумагой, и разговаривали об английском языке, об особенностях произношения английских слов иностранцами, обсуждали название стоящего через дорогу книжного магазина «Afterthoughts»14, а еще – Себастиан пытался ей объяснить значение слова «serendipity»15. Юля не до конца понимала, но звучание этого слова ей нравилось.

Покончив с пирогами, они пошли в прокат велосипедов, где Себастиан выбрал по железному коню для неё и для себя, после чего они двинулись по специальному велосипедному маршруту к некому известному ему винодельческому хозяйству, спрятавшемуся посреди обширных виноградников над речушкой Camel. Им предстояло проехать на велосипедах километров десять-пятнадцать в один конец.16

Мысленно поражаясь длине этого дня и его неправдоподобной насыщенности событиями, Юля уже на задавала Себастиану вопросов, откуда он так хорошо знает здешние места. «Вон в том магазине я купил эту куртку!», «Тебе нужен туалет? – пойдем, я покажу, там есть, на набережной», «Вот увидишь, по каким красивым местам проходит этот велосипедный маршрут!» Она просто поддерживала без лишних сомнений любую его идею и следовала за ним туда, куда он задумал.

Единственной Юлиной маленькой заслугой, её маленькой лептой в общий успех того дня стал барсук. Когда они проезжали лесом, именно Юля первая увидела шикарного, толстого барсука, который смело вышел прямо на обочину велосипедной тропинки и пил воду из придорожной лужи. Она остановилась и замахала руками Себастиану, делая знаки и ему притормозить. Оба схватились за фотокамеры и успели сделать целую серию замечательных снимков крупным планом, пока их мохнатый приятель не опомнился и не уковылял обратно в заросли.

Юлиной веры в удачу этого дня не смог омрачить даже дорожный инцидент, случившийся с ней на обратном пути, когда, отдохнув немного в конечной точке их путешествия – уютном винном баре, разместившемся на холме в центре большого виноградника, – и продегустировав местного домашнего вина, они тронулись в обратный путь.

Себастиан ехал в паре десятков метров впереди Юли. Когда они въехали в небольшой городишко, через который проходил их велосипедный маршрут, им предстояло пересечь довольно оживленный перекрёсток. Юлин спутник, имеющий опыт многокилометровых и многодневных велосипедных пробегов, виртуознейшим образом разъехался с машинами, движущимися как справа, так и слева. Она же растерялась, и не только от того, что не знала в точности, кто кого должен пропускать, согласно имевшейся дорожной разметке, но и из-за непривычного для неё левостороннего движения.

В общем, хотя Юля и успела затормозить перед пересекающим ей дорогу автомобилем, но избежать удара передним колесом велосипеда о крыло этого самого автомобиля ей не удалось.

Юля едва успела осознать, что лежит на земле, но, несмотря на болезненное падение, кажется, всё же осталась цела и невредима. В этот момент из остановившейся машины вышла расфуфыренная, полная – собственного веса и достоинства – чернокожая дама. Юля вся сжалась в комок. Ох, она готова была поклясться чем угодно, что только чернокожие женщины в развитых западных странах бывают так разряжены и обладают таким гипертрофированным чувством собственного достоинства!