Уроки милосердия

– Если честно, я знаю о тебе многое, – возражает Лео. – Я знаю, что ты смелая. Настолько смелая, что позвонила мне в контору и открыла шкатулку с кошмарами, которая могла бы всю твою жизнь оставаться закрытой. Знаю, что ты любишь бабушку. Знаю, что сердце у тебя такое большое, что ты мучаешься, размышляя, сможешь или нет простить человека, совершившего смертный грех. Сейдж, ты выдающаяся во многих смыслах, поэтому должна меня извинить, если я несколько разочаровался, когда узнал, что ты не такая белая и пушистая, как я думал.

– А ты? Разве ты не совершал ошибок? – ввязываюсь я в бессмысленный спор.

– Совершал. И немало. Но я не возвращался и не наступал на одни и те же грабли.

Не знаю почему, но разочарование Лео ранит меня больнее, чем неожиданная встреча с Адамом и Шэннон.

– Мы расстались, – объясняю я. – Все слишком запутано.

– Ты все еще его любишь? – спрашивает Лео.

Я открываю рот, но не издаю ни звука.

Мне нравится чувствовать себя любимой.

Мне не нравится знать, что я всегда буду на втором месте.

Мне нравится, что иногда, когда я грущу, я не одна.

Мне не нравится, что такое происходит нечасто.

Мне нравится, что я не должна перед ним отчитываться.

Мне не нравится, что он не отчитывается передо мной.

Мне нравится быть рядом с ним.

Мне не нравится, когда его нет рядом.

Я молчу, и Лео отворачивается.

– В таком случае все предельно ясно, – говорит он.

Ночью я сплю так, как не спала уже много месяцев. Не слышу, как звонит будильник, и просыпаюсь только от телефонного звонка. Я сажусь и хватаю мобильный, ожидая услышать голос Лео. После вчерашней ссоры он был со мной предельно вежлив, но установившиеся приятельские отношения исчезли. Когда он вез меня домой, то говорил исключительно о деле, о том, что будет, когда он получит посылку с фотографиями.

Наверное, оно и к лучшему – относиться к нему как к коллеге, а не как к другу. Я только не могу понять, как могла потерять то, чего вообще не имела.

По-моему, мне приснилось, что я перед ним извиняюсь. Хотя не уверена, что понимаю, за что именно.

– Я хотела поговорить с тобой о вчерашнем, – выпаливаю я в трубку.

– Я тоже, – на другом конце провода отвечает Адам.

– Ой, это ты!

– Не слышу радости в голосе. Я все утро с ума сходил и еле выкроил пять минут, чтобы тебе позвонить. Кто этот парень?

– Ты шутишь, да? Ты не можешь обижаться, что я пошла поужинать с кем-то другим…

– Послушай, я знаю, ты злишься. И помню, что ты настаивала, чтобы какое-то время мы были врозь. Но мне не хватает тебя, Сейдж. Я хочу быть только с тобой! – уверяет Адам. – Все не так просто, как ты думаешь.

Я мгновенно вспоминаю разговор с Лео.

– Откровенно говоря, все предельно просто, – возражаю я.

– Если ты пошла с Лу…

– С Лео.

– Не важно… чтобы привлечь мое внимание, твоя хитрость сработала. Когда мы снова увидимся?

– Как я могла пытаться привлечь внимание, если даже не знала, что у вас с женой свидание?

Поверить не могу, что у Адама такое самомнение! С другой стороны, он всегда думал только о себе.

В телефоне раздается писк – вторая линия. Я узнаю номер мобильного Лео.

– Мне пора, – говорю я Адаму.

– Но…

Я отключаюсь и понимаю, что всегда первая звонила Адаму. Неужели я стала привлекательной, потому что перестала быть доступной?

А если так, стоит ли говорить о моем к нему отношении?!

– Доброе утро!

У Лео хрипловатый голос, как будто ему нужно выпить чашечку кофе, взбодриться.

– Как спалось? – интересуюсь я.

– Как может спаться в гостинице, заселенной одиннадцатилетними девочками, которые приехали на чемпионат по футболу? У меня под глазами впечатляющие темные круги. Но есть и позитивный момент – теперь я знаю все слова новой песни Джастина Бибера.

– Могу представить, как это пригодится тебе в работе.

– Если, когда я запою этот сингл, бывшие военные преступники не сознаются, даже не знаю, какие еще пытки к ним применять.

Он говорит так… как говорил до того момента, когда мы вчера случайно наткнулись на Адама. Этому я почему-то невероятно обрадовалась – хотя не хочу задумываться почему.

– По словам портье этой роскошной гостиницы «Мариотт», который, по-моему, нарушает закон о детском труде, почту привозят в начале двенадцатого, – сообщает Лео.

– А мне пока чем заняться?

– Не знаю, – отвечает Лео. – Прими душ, накрась ногти, почитай журнал «Пипл», посмотри романтическую комедию… Я именно этим и собираюсь заняться.

– И на это уходят деньги налогоплательщиков, мои десять долларов…

– Ладно-ладно, почитаю тогда «Ю-Эс Уикли».

Я смеюсь.

– Я серьезно.

– Позвони бабушке, спроси, готова ли она к нашему визиту. А потом, если действительно хочешь сделать что-нибудь полезное, навести Джозефа Вебера.

Я чувствую, как сжимается горло.

– Одна?

– А разве раньше ты навещала его в компании?

– Нет, но…

– Сейдж, чтобы выстроить дело, понадобится время. А значит, Джозеф должен верить, что ты продолжаешь размышлять над его просьбой. Если бы я не приехал, ты бы пошла к нему?

– Возможно, – признаюсь я. – Но это было до того… – Голос мой обрывается.