Уроки танго

— Бог с вами, Лика! С какой стати мне вас избегать? Наоборот. Вы мне очень симпатичны, — уверил ее Виктор. — Но я здесь набегами, вы же знаете. Ни на что времени не остается. Вот сейчас рубашки постирать принес, и опять бежать надо. Мы с Тоней-то в основном в школе видимся.

— Она и говорит, что у вас не жизнь, а дурдом, — с иронией сказала Лика.

— Дурдом? — удивился Виктор. — Она так сказала?

— Ты что, мне не веришь? — укоризненно посмотрела на него Лика.

— Почему? Верю. Да… Ну а вы как?

— У меня все тип-топ. Все прекрасно. Как и должно быть.

— По Москве не скучаете?

— Нет. С чего это ты взял? — удивилась Лика.

— Ну все-таки там сын, друзья…

— Моему сыну, кроме отца, никто не нужен. Да и я не сумасшедшая мать. Честно признаться: я никакая мать. Меня, естественно, осуждают, но это факт. Печальный, может быть, но факт: я для семьи не приспособлена. Что меня за это, казнить? Я предпочитаю решать свои проблемы, а не отвечать за чужие. У меня кроме моей семьи еще друзей хватает, которым все время от меня что-то надо и проблемы которых почему-то я тоже должна решать.

— У вас их много?

— Чего? Друзей или проблем?

— Друзей, — засмеялся Виктор.

— Вокруг меня постоянно толпа. Знаешь, как на площади во время фейерверка, — тысячи людей, и все чужие. Настоящего друга или подруги у меня нет и, пожалуй, никогда не было. Даже в школе, в детстве… Мне некому было излить душу, когда хотелось. И постепенно перестало хотеться. Я всегда была убеждена, что ко мне никто не относится искренне, без задних мыслей. Я всегда думала, что мне завидуют или хотят меня использовать. Может, глупо, а может, так оно и есть…

— Вы не производите впечатление одинокого человека.

— Стараюсь… К сожалению, не всегда удается, — сказала Лика и, помолчав, неожиданно спросила: — Скажи, а как ты, например, отнесся к моему предложению Тоне перебраться в Москву?

Виктор удивленно посмотрел на Лику и, явно растерявшись, не знал, что ей ответить.

— Это, конечно, здорово — квартира, работа… — неуверенно начал он. — Очень заманчиво — Москва все-таки… Но Тоня не поедет.

— Почему? Потому что ты не поедешь? — вызывающе спросила Лика.

— Вы считаете, что Тоня должна ехать без меня? Вы считаете, что я для нее обуза и мешаю ее счастью. Та к ведь? — опять после долгой паузы спросил Виктор.

— Так, — твердо ответила Лика. — А ты так не считаешь?

— Я думаю, главное, что она считает. Она любит… Тогда это все что угодно, но только не обуза. Вы ведь знаете…

— Нет, не знаю, — усмехнулась Лика. — Вы здесь как-то по-особенному любите. Безумства хороши для романов. В жизни это выглядит неестественно.

— А как у вас, если не секрет?

— Конечно, не секрет. Свою любовь я все еще жду. Но речь сейчас не обо мне, а о Тоне. Ей, естественно, не нравится, что я ее зову в Москву одну. Заладила: «… Мне ничего в жизни не надо; главное, чтобы мы были вместе…» Ну что я тебе буду пересказывать то, что ты уже тысячу раз слышал! Но это Тоня. Она в жизни-то ничего, кроме своей любви к тебе, не видела и не хочет видеть. Но ты? Женатый, солидный мужчина… Нельзя же так от реальности прятаться, Виктор.

— Я не прячусь, с чего вы взяли? — не очень уверенно возразил он.

— Еще как прячешься. Ты хоть раз подумал, что с вами будет через год, два, три? Что станет с Тоней, у которой может быть такая жизнь, что ей завидовать бы стали, и которая вместо этого в свои двадцать четыре года превращается в пожилую женщину, живущую твоими проблемами, твоими заботами о твоей же жене. Скажи честно, такая жизнь — это и есть ее счастье? Она заслужила такое счастье? И только потому, что девчонкой в тебя влюбилась? Между прочим, ты мне так и не сказал — ты ее любишь, или у вас это односторонне?

— Ну вот. Теперь я должен отчитываться, люблю ли я Тоню? Вы смешная, Лика. Вы меня извините, но вам так хочется быть в центре всего.

— Не пытайся меня оскорбить, — резко сказала Лика.

— Я не собирался.

— И хорошо. Хотя не во мне дело. Ты или в своей беготне действительно ничего вокруг себя не видишь, или… Я не отрицаю, положение у тебя ужасное: жена полный инвалид. Но другой бы на твоем месте давно нашел возможность куда-то ее поместить. Но не ты. Ты у нас человек сострадательный. Или продолжаешь еще любить? Вот и мучаешься. Но мужик ты еще не старый, тебе нужна женщина. Тоня же не только красива, но еще и влюблена без памяти. Отказаться немыслимо.

И по-человечески тебя понять можно. Но зачем же Тоня? Найди себе замужнюю даму и удовлетворяй свои мужские потребности… Извини за резкость, но ты знаешь, я говорю, что думаю.

— Вы не одна так думаете, — ответил Виктор не сразу. — От меня все мои друзья отвернулись… Как я могу вам объяснить, если они меня не понимают? Сару всегда все очень любили, но это были мои друзья. Что я мог им сказать? Я запутался… И жутко устал. Все не так просто… И дело не только в Тоне. Но касается это только нас с ней. Вы уж не обижайтесь.