Уроки Великой Волхвы

«Телом своим поклоняюсь… Совсем недавно мы с Лёшкой наперебой повторяли друг другу эти слова из Писания… Вроде и ощущала я себя тогда свободной, а сейчас понимаю – не то. Не до конца. Что-то держало, заставляло не только говорить вполголоса, но и чувствовать так же – не в полную силу. Да и сейчас наверняка не до конца понимаю – так, только начала осознавать… Потому и слова Нинеи тогда мимо меня пролетели: такое только после собственного опыта доходит…»

* * *

– До сих пор терзаешься, что все знают про тебя и Лавра?

Вопрос волхвы застал Анну врасплох: ведь совсем о другом говорили, все больше о боярском, а тут старуха словно кипятком в лицо плеснула. Даже Арина вздрогнула и сочувственно покосилась на боярыню, видно, тоже не ожидала, что Нинея при ней о таком языком брякнет. Впрочем, волхва не «брякает», а изрекает, и если уж вытащила потаенное наружу, да еще при свидетельнице, значит, сделала это нарочно. Но зачем? Не косточки же собеседнице перемывать – чай, не у колодца.

А Нинея, насмешливо поглядев на Анну, зардевшуюся не столько от стыда, сколько с досады, только пренебрежительно махнула рукой:

– Брось! Пустое! И хорошо, что знают! То, что этот петух туровский, приказчик брата твоего, перья распустив, вокруг тебя хороводился у всех на виду – тоже хорошо! А то, что Мишаня ему потом морду набил – еще лучше, и неважно, что не из-за тебя, а за дело. Кабы не было такого – впору слухи самой пускать у колодца, а тут сынок тебе будто нарочно подгадал.

Вот взгляни на Корнея – чем он берет? Тем, что он среди мужей первый. Не только как воин – в нем мужское начало, мужская сила проявляется сильнее, чем в других, потому они его за вожака и признают. Да-да, и не кривись – для мужей это важнее, чем тебе кажется. Ты от кого-нибудь из односельчан слыхала хоть слово неодобрения из-за Листвяны? Наоборот, завидуют, хотя вроде бы обычное дело – подумаешь, еще одна полонянка. Но она сама его выбрала – старика, калеку одноногого, и помяни мое слово: если придется, она любому его врагу в глотку зубами вцепится, из последних сил прикроет. Не потому, что он воевода и боярин – просто такова его мужская сила. Потому он мужским миром и правит.

А твоя сила – женская. Тебе женский мир возглавлять и им управлять. И в тебе женское начало должно точно так же проявляться – чтобы у всех, кто на тебя смотрит, дух захватывало! Так, чтобы никому в голову не пришло усомниться в твоем праве стоять рядом с вожаками и почти на равных с ними дела вершить.

Под твоей рукой уже сейчас полторы сотни сыновей ходит, а скоро ещё добавятся. Вот и почувствуй себя наилучшей матерью среди матерей! Не бери пример с мужей, что бы они тебе не говорили. Не мужеское в себе пестуй, а превзойди всех баб женским началом – тогда и женским миром так же сможешь править, как Корней сотней. Мало того – женский мир и оружием, и опорой тебе станет. Тогда и в обычных бабьих делах в твоем праве никто не усомнится.

Запомни: тебе – можно! С Алексеем не вздумай даже мысли про грех допускать! Это твое ПРАВО, право лучшей бабы – во всем лучшей! Не он тебе свет в окошке, а ты ему. Об этом всегда помни – тогда и он в это поверит. И тогда никто даже не помыслит, что тебе такое невместно: шипеть в спину станут, злостью и завистью изойдут, но – не усомнятся!

И замуж за него выходить тебе не обязательно, мало ли мужей на свете…

* * *

«Значит, мне можно? Вот так вот, себя забывая, отдаваться тому, что накатывает неизвестно откуда? Как я в первый раз испугалась, когда будто в тёмный омут меня засасывало! Решила, дурёха, что меня сейчас нечистый заберёт… А сегодня и думать про это забыла: не в омут меня потянуло – в небеса подкинуло…

Шипеть и завидовать, говоришь… Да я уже давно не обращаю на гадюк внимания, так что не привыкать. А насчёт «света в окошке»… Поживём – увидим. Нинея – бабка мудрая, зарекаться не стану…»