Читаем Уроки жизни полностью

Убедительно доказав, что мистер Эдалджи не писал писем, за которые понёс столь жестокое и несправедливое наказание, доктор Линдсей Джонсон в заметке под отдельным заголовком рассказывает о серии анонимных писем («Письма Мартина Молтона» — так можно было бы озаглавить эту часть его сообщения). Начало её прослеживается в 1892 году, а источник — где-то в районе одной из школ Уолсолла (тогда это было, очевидно, мальчишеской шалостью). Анонимное письмо, полученное мною на прошлой неделе, судя по всему, имеет к этой серии непосредственное отношение. Во всяком случае, доктор Джонсон делает вывод о том, что оно и письма Мартина Молтона написаны, несомненно, одной рукой. К рассмотрению его был также предложен вопрос о соответствии почерка Мартина Молтона тем письмам 1903 года, за которые пострадал мистер Эдалджи. Вопрос в высшей степени важный. А вот что говорится об этом в заключении эксперта: «Мы замечаем, что из 34 больших и малых букв алфавита 20 очень похожи, 8 обладают некоторым сходством, 2 сходны совсем незначительно и 4 выглядят совершенно по-разному. Но из этих 4 букв 3 встречаются исполненными в двух разных интерпретациях, первая из которых отмечена сходством, а вторая — нет, потому что буквы здесь изменены умышленно. Что же касается четвёртой буквы, «t», то с её помощью автор явно пытался ввести нас в заблуждение. Таким образом, мы практически доказали, что автор всех этих писем, равно как и тех, что были подписаны «Greatorex», есть одно лицо».

В прилагаемом письме доктор Линдсей Джонсон замечает: «Я сознательно не стал читать Ваших газетных статей, чтобы подойти к проблеме непредвзято». Вряд ли стоит напоминать читателям «Дэйли телеграф» о том, что выводы, к которым пришёл эксперт, совпадают с моими собственными, хотя и основываются на более тщательном и сложном методе рассмотрения писем. Об основательности полученного мною сообщения свидетельствует хотя бы тот факт, что оно занимает 19 рукописных страниц. Должен добавить, что доктор Линдсей Джонсон выполнил эту весьма трудоёмкую работу без оплаты или вознаграждения.

Искренне Ваш

Артур Конан-Дойль

Андершоу, Хайндхэд, Хаслмир

10 июня 1907 г.

К предстоящим дебатам по делу Эдалджи

«Дэйли телеграф»

25 июня 1907 г.


В связи с предстоящими дебатами по делу Эдалджи Комитет адресует членам Парламента следующий меморандум.

Поскольку вопрос о выделении мистеру Джорджу Эдалджи денежной суммы в качестве компенсации неминуемо будет рассматриваться в свете принятия проекта государственного бюджета на будущий год, наш Комитет хотел бы напомнить Вам основные положения занимаемой нами позиции.

Джордж Эдалджи был осуждён за убийство лошади.

Это обвинение было с него снято.

Следовательно, он невиновен.

Проведя три года в тюрьме, он требует компенсации, поскольку его карьере был нанесён непоправимый ущерб.

Ему в таковой отказывают на том основании, что он будто бы написал какие-то анонимные письма.

Обвинение, решительно отвергаемое им самим, его родителями и друзьями, в суде рассмотрено не было.

Таким образом, человек понёс суровое наказание по недоказанному обвинению, что противоречит английскому закону.

Исчерпав все возможные средства, мы хотели бы просить всех членов Палаты общин вне зависимости от партийной принадлежности оказать, насколько это возможно, давление на министерство внутренних дел с тем, чтобы исправить причинённую несправедливость. Подписи членов комитета поддержки Эдалджи:

Дж. Льюис, Г. Воулс, Ч. Коллинз, А. Конан-Дойль, Джером К. Джером, Дж. Голл Ричардсон (почётный казначей)

Эли-плэйс, Холборн, 24 июня

Дело Джорджа Эдалджи (2)

«Дэйли телеграф»

20 июля 1907 г.


Сэр! В ответ на превосходное выступление мистера Ф. Э. Смита, рассказавшего о беззаконии, допущенном в отношении Джорджа Эдалджи, мистер Гладстон заявил, что Палата общин не должна превращаться в апелляционный суд. Куда в таком случае нам обратиться? Значит, в Англии нет учреждения, в котором мы смогли бы добиться справедливости? Таковым следовало бы стать министерству внутренних дел, но его собственное поведение заслуживает особого судебного разбирательства.

Перейти на страницу:

Все книги серии Символы времени

Жизнь и время Гертруды Стайн
Жизнь и время Гертруды Стайн

Гертруда Стайн (1874–1946) — американская писательница, прожившая большую часть жизни во Франции, которая стояла у истоков модернизма в литературе и явилась крестной матерью и ментором многих художников и писателей первой половины XX века (П. Пикассо, X. Гриса, Э. Хемингуэя, С. Фитцджеральда). Ее собственные книги с трудом находили путь к читательским сердцам, но постепенно стали неотъемлемой частью мировой литературы. Ее жизненный и творческий союз с Элис Токлас явил образец гомосексуальной семьи во времена, когда такого рода ориентация не находила поддержки в обществе.Книга Ильи Басса — первая биография Гертруды Стайн на русском языке; она основана на тщательно изученных документах и свидетельствах современников и написана ясным, живым языком.

Илья Абрамович Басс

Биографии и Мемуары / Документальное
Роман с языком, или Сентиментальный дискурс
Роман с языком, или Сентиментальный дискурс

«Роман с языком, или Сентиментальный дискурс» — книга о любви к женщине, к жизни, к слову. Действие романа развивается в стремительном темпе, причем сюжетные сцены прочно связаны с авторскими раздумьями о языке, литературе, человеческих отношениях. Развернутая в этом необычном произведении стройная «философия языка» проникнута человечным юмором и легко усваивается читателем. Роман был впервые опубликован в 2000 году в журнале «Звезда» и удостоен премии журнала как лучшее прозаическое произведение года.Автор романа — известный филолог и критик, профессор МГУ, исследователь литературной пародии, творчества Тынянова, Каверина, Высоцкого. Его эссе о речевом поведении, литературной эротике и филологическом романе, печатавшиеся в «Новом мире» и вызвавшие общественный интерес, органично входят в «Роман с языком».Книга адресована широкому кругу читателей.

Владимир Иванович Новиков

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Письма
Письма

В этой книге собраны письма Оскара Уайльда: первое из них написано тринадцатилетним ребенком и адресовано маме, последнее — бесконечно больным человеком; через десять дней Уайльда не стало. Между этим письмами — его жизнь, рассказанная им безупречно изысканно и абсолютно безыскусно, рисуясь и исповедуясь, любя и ненавидя, восхищаясь и ниспровергая.Ровно сто лет отделяет нас сегодня от года, когда была написана «Тюремная исповедь» О. Уайльда, его знаменитое «De Profundis» — без сомнения, самое грандиозное, самое пронзительное, самое беспощадное и самое откровенное его произведение.Произведение, где он является одновременно и автором, и главным героем, — своего рода «Портрет Оскара Уайльда», написанный им самим. Однако, в действительности «De Profundis» было всего лишь письмом, адресованным Уайльдом своему злому гению, лорду Альфреду Дугласу. Точнее — одним из множества писем, написанных Уайльдом за свою не слишком долгую, поначалу блистательную, а потом страдальческую жизнь.Впервые на русском языке.

Оскар Уайлд , Оскар Уайльд

Биографии и Мемуары / Проза / Эпистолярная проза / Документальное

Похожие книги

Кузькина мать
Кузькина мать

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова, написанная в лучших традициях бестселлеров «Ледокол» и «Аквариум» — это грандиозная историческая реконструкция событий конца 1950-х — первой половины 1960-х годов, когда в результате противостояния СССР и США человечество оказалось на грани Третьей мировой войны, на волоске от гибели в глобальной ядерной катастрофе.Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает об истинных причинах Берлинского и Карибского кризисов, о которых умалчивают официальная пропаганда, политики и историки в России и за рубежом. Эти события стали кульминацией второй половины XX столетия и предопределили историческую судьбу Советского Союза и коммунистической идеологии. «Кузькина мать: Хроника великого десятилетия» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о движущих силах и причинах ключевых событий середины XX века. Эго книга о политических интригах и борьбе за власть внутри руководства СССР, о противостоянии двух сверхдержав и их спецслужб, о тайных разведывательных операциях и о людях, толкавших человечество к гибели и спасавших его.Книга содержит более 150 фотографий, в том числе уникальные архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Виктор Суворов

История / Образование и наука / Документальное / Публицистика
Бывшие люди
Бывшие люди

Книга историка и переводчика Дугласа Смита сравнима с легендарными историческими эпопеями – как по масштабу описываемых событий, так и по точности деталей и по душераздирающей драме человеческих судеб. Автору удалось в небольшой по объему книге дать развернутую картину трагедии русской аристократии после крушения империи – фактического уничтожения целого класса в результате советского террора. Значение описываемых в книге событий выходит далеко за пределы семейной истории знаменитых аристократических фамилий. Это часть страшной истории ХХ века – отношений государства и человека, когда огромные группы людей, объединенных общим происхождением, национальностью или убеждениями, объявлялись чуждыми элементами, ненужными и недостойными существования. «Бывшие люди» – бестселлер, вышедший на многих языках и теперь пришедший к русскоязычному читателю.

Дуглас Смит , Максим Горький

Публицистика / Русская классическая проза
Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика