Уровни абсурда

Это ты про так называемое христианство?

КОСМОКРАТОР Д.

Именно.

КОСМОКРАТОР Б.

Тоже мне, учение! Вон, недавний поп в женской раздевалке — квинтэссенция этого учения.

КОСМОКРАТОР Д.

Единичные случаи не в счет. Это вы, биоконструкторы, создаете мыслящие существа. А уж про таких узких специалистов, как биокорректоры, могу сказать, что если они и исправляют что-либо, то почему-то совсем не в ту сторону, в которую нужно.

КОСМОКРАТОР Б.

Если материя изначально бракованная, то каков с нас спрос? Не все перегибы можно выправить… Кстати, зачем мы спорим? Этот спор бесконечен, а потому не имеет никакого смысла. Давай лучше тряхнем стариной и сыграем!

КОСМОКРАТОР Д.

А знаешь, давай! Только серьезно.

КОСМОКРАТОР Б.

Многоходово?

КОСМОКРАТОР Д.

Обязательно. Кто будет ходить?

КОСМОКРАТОР Б.

Если отгадаешь простенькую загадку, то ты. А если нет — я.

КОСМОКРАТОР Д.

Я не боюсь твоих загадок. Давай.

КОСМОКРАТОР Б.

Отгадай, как называется у людей крохотный огурчик, замаринованный в маленькой баночке?

КОСМОКРАТОР Д.

Ха-ха! Кого провести хотел, а? Ведь только что с малолетками общались…

КОСМОКРАТОР Б.

И?

КОСМОКРАТОР Д.

Анчоус!

КОСМОКРАТОР Б.

Вот и нет. Анчоус — рыбий малек. А огурчик — корнишон. Я хожу!

КОСМОКРАТОР Д.

Хм! Ведь все эти названия взяты в одном из земных языков!

КОСМОКРАТОР. Б.

Ну да. Это сейчас модно.

КОСМОКРАТОР Д.

Вы создали неправильную цивилизацию, поставили на ней жирную точку, а сами пользуетесь ее достижениями?

КОСМОКРАТОР Б.

Мы не ожидали, что она так разовьется. Теперь наблюдаем за ней с интересом.

КОСМОКРАТОР Д.

Это значит, что скоро здесь играть будет запрещено?

КОСМОКРАТОР Б.

Скорее всего — да. Но нам с тобой хватит времени на парочку партий. Ты готов?

КОСМОКРАТОР Д.

Стоп! Мне кажется, что ты меня опять где-то надул.

КОСМОКРАТОР Б.

Не может быть!

КОСМОКРАТОР Д.

С чего это ты должен загадывать загадки? Может, проще было бросить жребий?

КОСМОКРАТОР Б.

Ты уже подвязался на разгадывание? Значит — проехали. Я хожу.

КОСМОКРАТОР Д.

Опять ты меня дуришь! Ну ладно, я тебе сейчас покажу! Ходи!

КОСМОКРАТОР Б.

Держись, недотепа!

КОСМОКРАТОР Д.

Осторожней со словами! Мы ведь давно не дети! Статус…

КОСМОКРАТОР Б.

А кто нас услышит? Эх, так хорошо общаться, когда никто не слушает! А детство — самое прекрасное время на свете…

КОСМОКРАТОР Д.

Ладно уж! Давай, сейчас ты у меня получишь, корректор бракованной протоплазмы!

Глава единственная

Сараево. 1914 год

Гаврило смотрел на полки с товарами и ничего не видел. Его голову взял в тиски ад, наполненный зверскими ликами возбужденной толпы. Жирные потные морды плевались слюной, кричали и — били, били, били… Лица боевого товарища не было видно сквозь стену мелькавших кулаков, но даже на расстоянии ощущались боль и ужас, исходившие из эпицентра живого людского месива. И только он, Гаврило, не участвовал в этом зверином вертепе…

Внезапно в мозгу что-то щелкнуло, и грудь сжало болезненным позывом. Гаврило вышел из магазина, достал из кармана платок и принялся кашлять. Когда спазм прошел, Гаврило посмотрел на платок. Посреди белого лоскутка материи расплылся красивый алый цветок. Гаврило сунул платок во внутренний карман плаща, и пальцы его наткнулась на рифленую рукоятку браунинга. Он ласково погладил теплое железо, вынул руку и невидящими глазами уставился на перекресток.

Его вины в случившемся не было. Он стоял в заранее обозначенном месте и должен был стрелять в том случае, если б покушение прошло неудачно, и жертву надо было бы просто добить. Так все и случилось. Точнее — жертва уцелела. Но ее тут же закрыла возбужденная толпа и стрельба стала бесполезной. Видя, как бьют его товарища, Гаврило испытал острое желание расстрелять первых же попавшихся под руку полицейских. Но слабенькая революционная закалка сдержала этот мальчишеский порыв и послала в мозг мысль о том, что если что-то не удалось в этот раз, то обязательно представится следующий шанс, который и станет успешным.

Гаврило подумал, что следующего раза может и не быть. Чахотка — фактор непредсказуемый. Сколько она даст времени? А если всего несколько месяцев? За это время вряд ли будет возможно организовать еще одно покушение, ведь жертва станет осторожной, да и охранять ее будут с особой тщательностью… Чертыхнувшись про себя, Гаврило неторопливо направился к перекрестку.

Ему пришла в голову мысль, что захваченного товарища наверняка пытают, и от этого простого, но обоснованного предположения Гаврило вздрогнул. Где предел человеческой выносливости? В мозгу? А может, в шкуре? Если в шкуре, то нужно срочно убираться из города. И хоть смертная казнь ему не грозила по причине его несовершеннолетия, да и особенно не страшила по чахоточному признаку (все равно скоро умирать), Гаврило решил уехать, даже не заходя на явочную квартиру.

После принятия такого решения мозг его включился, и все предметы вокруг стали четко видимы и осязаемы. Гаврило твердым шагом направился в сторону вокзала. Спрятанная в кармане бомба больно била по ногам и потому приходилось шагать медленно.