Уровни Мидгарда

Франку так не казалось. Он сидел с этим подозрительным иностранцем в «Чалме» — единственном восточном кабаке города, который в реале соответствовал проспекту Гагарина и принадлежал человеку — предприимчивому узбеку из Ферганы. Франк доедал уже вторую порцию плова, допивал вторую бутылку вина. Платил, естественно, Рудигер. Рядом с немцем сидел его приятель, поляк по имени Януш, неприятный тип с брезгливой миной на гладко выбритом смазливом лице, не проронивший пока ни слова. Его острая мордочка находилась в постоянном движении и всем своим видом излучала некомфорт. «Чалму» давно застолбили русы как штаб-квартиру для своих попоек, многих из них Франк хорошо знал, с некоторыми, бывало, пивал на дармовщинку. Вот и сейчас напротив них чинно восседал ярый тиун князя Молота, Гридя, в серебряной байдане,[80] окруженный большой свитой дворцовой чади. Завидев Франка, княжий домоправитель приветственно улыбнулся и, салютуя механику, поднял большую пиалу с кумысом.

Януш отпил глоток ароматного чая, поморщился, как будто все, что он вокруг осязал, его раздражало, и выжидательно посмотрел на механика.

Предложение в общем было небезынтересным. Жить в Европе, творить в собственной биолаборатории, получить огромные подъемные — все это соблазняло вечно неимущего пройдоху, но пугала неизвестность и грызло недоверие к надменным заезжим иностранцам. А ну как обманут?

— Не возьму в толк, зачем я вам понадобился…

— Который раз объясняю тебе, — от раздражения акцент Рудигера только усиливался, — эта локация всего лишь испытательный Полигон, а не полноценный Мир, и существует исключительно для отбора достойных кандидатов. Следующий уровень локации и есть настоящий Мидгард. Мы, признаю, колебались, прежде чем сделать тебе предложение, и долго, в течение нескольких лет, наблюдали за тобой. При всех твоих недостатках, вызванных вашей национальной… мм… разгильдяйство? Да, именно так — вашим национальным разгильдяйством, у тебя есть талант, и этого достаточно. Тебе лучше согласиться, пока ты не растратил его впустую вместе со своим здоровьем в этом ужасном неблагоустроенном месте.

— А если мне и тут неплохо?

— Ну что поделаешь с этими людьми? — обратился Рудигер к Янушу и тут же перешел на немецкий. Тот отвечал, оживленно жестикулируя.

Русы, услышав незнакомую речь, грозно нахмурились. По их знаку к столику заезжих гостей подлетел испуганный половой:

— Прошу пардона, но в нашем заведении принято говорить только на русском языке. Не извольте гневаться, но таковы правила, а то как бы не случилось чего. — Полурослик-официант оглянулся вокруг и втянул голову в плечи.

— Хорошо-хорошо, — небрежно бросил Рудигер. — Мы будем соблюдать ваши дурацкие правила и говорить на вашем дурацком языке.

Полурослик с облегчением заулыбался заискивающей улыбкой и убежал вглубь зала.

— Итак, ваше решение?

— Надо бы поднять ставки. Сто тысяч евро и сто тысяч марок — суммы приличные, но…

— Мы не на базаре и свои предложения не меняем. Вы в нашем списке вообще не числились, но ваши идеи насчет трансмутации весьма занятны, хоть и нереализуемы. Полагаю, Повелитель нас не слишком осудит за вашу колоритную персону. Думайте, у вас два дня, после этого Януш сам найдет вас. Не разочаровывайте меня, Франк. Я надеюсь, что у вас главные мыслительные полушария защищены черепом, а не штанами, и вы сделаете правильный выбор. Прозит.

Выпили — немец чинно сделал глоток, Франк засадил стакан в два поршнеобразных движения кадыка.

— А как же с платой за информацию?

— О, к сожалению, вы ничего ценного для нас не добыли. Где скрывается Бармалей, вы так и не узнали, хотя и обещали предоставить сегодня точные сведения, а то, что Выкуси видели в компании разведчика-норга, я и так знаю благодаря Янушу. И это хорошо, потому что у меня есть дело к ним обоим.

— Секретное? — жадно спросил Франк.

— Вы, русские, вечно устраиваете секреты из всего… как это называется… сплетни? Да, сплетни. Норг поедет с нами, ему будет сделано аналогичное предложение, что касается Выкуси, ей придется ответить мне на несколько вопросов.

— А если норг не захочет? — хмыкнул Франк.

Глаза Рудигера нехорошо блеснули.

— Полагаю, я смогу его уговорить.

Франк взял очередную бутылку, принесенную эльфийкой в халате и тюбетейке, и налил себе до краев. Рудигер подвел итог:

— Итак, мы договорились. Как только Бармалей появляется в городе, вы тотчас же мне сообщаете. За эту услугу я плачу вам сто пятьдесят марок, естественно, при условии, что ни один из кланов не узнает о моем интересе.

— Совершенно верно, — кивнул Франк.

— Фройляйн, пожалуйста, подайте счет. Увы, мой друг, я вынужден вас покинуть — дела. Заканчивайте, пожалуйста, без меня.

— Ну раз дела… А ты точно, друг Рудигер, не интересуешься ни шпионажем, ни пытками?

— Ни в коем случае. — Немец аккуратно выложил на бумажку со счетом монеты с точностью до пфеннига, поднялся. — До свидания и приятного аппетита. Да, разумеется, стоимость сегодняшнего обеда я удержу из вашего вознаграждения, в случае, если вы согласитесь на наши предложения.