Урожденный дворянин. Мерило истины

В какой момент этот пацан оказался вдруг на кухне, Зяма не заметил. Он уловил только, как хрустнула, распахнувшись, створка окна, что-то темное и большое метнулось через подоконник, куда-то исчез из поля зрения седоволосый клиент, который разинув рот только что столбом стоял посреди кухни, у стола, – а на месте клиента появился парень в «цифре». И в руках у парня был пистолет, дуло которого черным хищным глазком смотрело Зяме прямо в лоб.

– Благоволите оружие бросить ко мне и улечься на пол лицом вниз, руки заложив за голову, – спокойно и даже, как показалось Зяме, доброжелательно предложил парень.

«Ах ты ж, сопляк… – ошеломленно крутанулось в голове Зямы. – Я тебе сейчас покажу – руки за голову…»

Он вскинул пистолет и выстрелил парню в лицо.

Вернее, попытался выстрелить. Что-то грохнуло, и правую Зямину кисть ожгло хлестким ударом, который огненной болью отозвался во всем теле. Зяма взвыл, отшатнувшись назад. Пистолет куда-то делся из его руки, а вместе с пистолетом в неизвестном направлении исчез и указательный палец Зямы. На месте пальца остался только коротенький обрубок, из которого толчками била темная кровь.

«Чем я теперь стрелять-то буду?..» – невольно подумал Зяма.

– На пол, лицом вниз, – повторил парень.

Тут уж Зяма подчинился беспрекословно.

* * *

Алексей Максимович Глазов поднялся с пола. Все произошло настолько быстро, что еще не успело отложиться в его сознании. Майор, поднявшись, зачем-то принялся отряхиваться и только тогда заметил, что все еще держит в руке мобильник. Он потряс головой.

– Это что же… – выговорил Алексей Максимович. – Это как?.. Нас – убить хотели?

– Вас, – поправил Олег.

– Убить? – все не верил Глазов. – Вот так… просто?.. Из-за тех денег?

– Скорее, во избежание разоблачения, – предположил Олег.

Майор посмотрел на лежащего на полу крупного, коротко стриженного мужчину. Тот, скребя лбом по полу, бормоча что-то, тискал в левой руке окровавленную правую.

– Ерунда какая-то… – пробормотал Глазов, – как в дурацком кино… Не может же быть такого… А ты говорил, – он поднял взгляд на Олега, – что они не способны на решительные действия!

– Жертвовать жизнями других во имя своего блага, вероятно, не так уж и трудно… для них, – сказал на это Трегрей. – Бессомненно, куда как легче, чем рисковать собственной жизнью.

Глазов еще раз посмотрел на лежащего, потом подошел к окну, выглянул наружу.

– Звонить надо, – сказал он, словно бы сам себе, поднимая мобильник. – Не ментам, наверно, а сразу нашим… Заодно и откроюсь.

Он натужно усмехнулся:

– А тебе придется задержаться, Олег.

– Я понимаю.

Начав набирать номер, Алексей Максимович вдруг остановился. Подался назад, неловко брякнулся на стул. Кажется, у него закружилась голова. Суть произошедшего наконец дошла до него полностью.

– Вот гады-то… – хрипловато проговорил он. – Ну и гады. Я говорил тебе, что Света в больнице ночевать осталась? Она мне только что звонила: сказала, учебник забыла дома, пришлось вернуться за ним. Ей к зачету готовиться. Как хорошо, что сюда переехали, а вещи не все успели перевезти! И подумать страшно, что было бы, если б она сюда за учебником приехала… Ты знаешь… – помедлив немного, добавил он, – я вот тут с твоими речами по поводу готовности к жертвам ради великого дела соглашался… Но сейчас только в голову пришло: ведь есть и такая цена, которая и за самое что ни на есть величайшее дело слишком высока.

– Не могу с вами согласиться, – тихо, но с полной убежденностью ответил Олег.

* * *

– Ты что сделал? – шелестяще выдохнул Ефим. – Ты что натворил, идиот? Зачем?..

Саня Гусев, кому адресовались эти вопросы, молчал. Стоял неподвижно, глядя на лежащее на полу прихожей тело, вокруг головы которого расползалась густая темная лужа. Кровь как-то очень быстро пропитала густые светлые волосы лежащей на полу; толстая коса, угодившая в лужу, почернела и, казалось, разбухла еще больше. Стройные длинные ноги убитой, обтянутые плотными колготками, чуть подрагивали, скребли острыми носами сапожек по исшарканному линолеуму.

– Зачем? – простонал Ефим, вцепившись пальцами себе в лицо. – Зачем?!

Гусь молчал. Если бы он и сам знал, зачем?.. Все это произошло молниеносно и неуловимо, как во сне. Он разжал руки. С глухим стуком ударилась об пол испачканная кровью тяжелая медная пепельница, которая за каким-то дьяволом попалась ему в ладонь меньше минуты назад…

– Испугался я… – получилось выговорить у Сани. – Дверь открылась, она вошла, увидела меня…

Тут пришел в себя Сильвер.

– Так, – деловито проговорил он. – Все спокойно. Ефим, дуй в машину, жди там. Да не трясись ты так! С таким батей что трястись…

Ефим исчез мгновенно. Сильвер притянул к себе за грудки чуть живого Саню:

– Слушай внимательно, лох! – прошипел он. – Ты был здесь один – вот это главное, что тебе нужно запомнить. Об остальном молчи. Следаки потом сами придумают, что написать… им подскажут. И советую ментам самому позвонить, сдаться. Снисхождение выйдет. А задумаешь бегать – не они, так мы тебя найдем. Все, бывай!