Усадьба заложников

Никитин ушел, а Гуров подошел к стоявшему у штурвала Ивану Вершинину, поговорил с ним о погоде, о ветре, о звездном небе. После чего пошел осматривать яхту, от носа до самой кормы. Осмотрел все, спустился в подпалубные помещения, там все проверил. Насколько он мог судить, все было в порядке. Тогда Гуров занял то же самое место, которое до него занимал Никитин, то есть возле рубки, и сел там, поглядывая по сторонам. Время от времени он вставал, прохаживался по палубе, после чего возвращался на прежнее место.

Так он нес дежурство до самого утра, пока огромный красный шар солнца не встал из моря чуть правее той точки, куда стремилась яхта. Вскоре после этого стали подниматься участники плавания, на судне закипела обычная жизнь. Вершинин и Селиверстов первым делом вооружились удочками и приступили к рыбной ловле. Каждый успел поймать по паре рыбешек, прежде чем впереди показались вершины гор, а затем стало видно и все побережье. Как и планировал Вершинин, в начале одиннадцатого они подошли к причалу, причалили, а затем все сошли на берег. Плавание закончилось благополучно, вопреки всем опасениям Гурова.

Глава 18

В усадьбу они вернулись почти ровно в полдень. Их встречал управляющий Леонидов, который доложил, что в хозяйстве все в порядке, никакие злые силы не строили никаких каверз и обед практически готов.

– Григорий обещал на обед много мяса, – сказал управляющий. – Он догадывается, что эти два дня вы ели в основном рыбу, так что рыбы сегодня на столе не будет.

И Вершинин, и остальные выразили полное одобрение такого выбора повара и отправились принять душ и переодеться к обеду. А когда Гуров, переодевшись, спустился в гостиную, то первым, кого он там увидел, был охранник Марат Ордынцев. Горло у него было заклеено пластырем, но в целом вид был вполне бодрый.

– Здравия желаю, Лев Иванович! – сказал он. – Вот, как видите, я вернулся и готов приступить к своим обязанностям.

– Очень рад, – отвечал на это сыщик. – Таким образом, вернулись в строй все, кто пострадал от нападений нашего злодея, – сначала Сергей, потом его отец Аркадий Борисович, а теперь и ты. Скажи, а Олег, случайно, не уехал в город?

– Нет, Олег пока здесь, но вообще-то собирается уезжать, – отвечал Ордынцев. – Ведь Петр Никитич, как я понял, передумал увольнять Костю. Так что третий охранник вроде бы как не нужен…

– Может, третий охранник и не нужен, но ты скажи Олегу, чтобы он пока не спешил уезжать, – сказал Гуров. – После обеда мы втроем – ты, Олег и я – проведем небольшое совещание. Я хочу изложить вам свои соображения и кое о чем посоветоваться. Договорились?

– Да, конечно, Лев Иванович, я всегда готов выслушать ваши соображения, – отвечал Ордынцев. – Хотя сомневаюсь, что я могу дать вам какой-то совет. Но попробую.

Обед порадовал участников плавания. Повар Григорий не обманул: на столе были почти исключительно мясные блюда, хотя и овощей хватало. Гуров отдал должное и мясу в горшочке, и куропатке в кляре, и кулебяке. Однако от десерта отказался и направился прямиком в комнату Ордынцева.

– Отдыхаешь? – спросил он охранника. – Давай немного поработаем, но не ногами, а головой. Позови Олега, и проведем совещание, о котором я говорил.

– Олег вообще-то на дежурстве, Лев Иванович, – напомнил Ордынцев.

– Ничего страшного, пусть Костя за него часок подежурит, – сказал Гуров. – Небось не перетрудится. В общем, я жду вас за воротами. Прогуляемся по горной тропе, там и поговорим.

Спустя десять минут Ордынцев и Шанцев присоединились к сыщику, который прогуливался за воротами поместья, и они втроем двинулись вверх по тропе. Когда они дошли до развилки и поместье осталось далеко позади, Гуров заговорил:

– Как вы понимаете, я вас вызвал не для того, чтобы рассказать, как я удил рыбу на яхте, и не о том, какая в ближайшие дни будет погода. Я хочу поговорить о том, как нам лучше приготовиться к новой атаке нашего противника и что это будет за атака.

– Значит, вы уверены, что Султанов – не единственный злодей и в поместье остался еще кто-то, кто может принести вред? – спросил Шанцев.

– Да, уверен, – отвечал сыщик. – Султанов просто мелкий завистник. Не он скатывал камень с горы, устраивал пожар в московском особняке Вершининых и подсунул мне диктофон с угрозами. Все это – дело рук настоящего противника. Возможно, Султанов чем-то даже мешал этому настоящему злодею, и тот рад, что художник сидит в СИЗО. Проблема в том, что мне никак не удается вычислить, кто этот главный наш противник. Я сопоставляю данные, но они никак не сходятся.

– Что не сходится, Лев Иванович? – спросил Ордынцев.