Усадьбы Подмосковья. История. Владельцы. Жители. Архитектура

А внешне все обстояло благополучно. Она была устроительницей известного литературного салона на ул. Спиридоновка в Москве. Морозова занималась организацией концертов, вербных базаров, сбором средств в пользу голодающих, а затем – раненых воинов в 1-ю мировую войну, была почетным членом 2-го Тверского попечительства о бедных. Позже на свои средства построила ночлежный дом и дом дешевых квартир им. Саввы Тимофеевича Морозова в центре Москвы, в 1915 г. в своем новом подмосковном имении Горки построила церковь Покрова в память о Савве Тимофеевиче Морозове. При жизни и после кончины С.Т. Морозова она усердно играла роль благородной и доброй дамы, какой она на деле никогда не была. С.Т. Морозов слишком поздно, уже после их свадьбы, понял это. Вот почему он жаловался А.М. Горькому: «Одинок я очень, нет у меня никого». Неудивительно, что он разлюбил З.Г. Морозову, но при 4 детях не помышлял о разводе. Его новой любовью стала красавица-актриса МХТ, мать двоих детей, которую разлюбил ее муж – высокопоставленный чиновник, М.Ф. Андреева (псевдоним, урожденная Юрковская, по мужу – Желябужская, 1868–1953 гг.), обладавшая на сцене лиризмом, поэтичностью, изяществом. В жизни и по сути ее натуры она была очень трезвой, практичной, расчетливой женщиной, ловкой в личных делах не меньше З.Г. Морозовой, а в политических делах – гораздо умнее и хитрее многих. С.Т. Морозов утверждал, что Андреева была единственной женщиной, которая знала его желания, и он никому, кроме нее (даже своим родственникам), не мог довериться. С.Т. Морозов всегда выполнял абсолютно все ее желания, даже тогда, когда она ушла от него к его другу, писателю М. Горькому, стала его гражданской женой.

Получилось в конце концов, что С.Т. Морозов разочаровался в революции, в возможностях достижения единых интересов и нормальных взаимоотношений предпринимателей и рабочих (последней каплей стала забастовка на Никольской мануфактуре, управляемой им). Затем его отстранили от дел на фабрике в 1905 г., объявили больным («тяжелое нервное расстройство») и отправили лечиться за границу. К его лучшему другу М. Горькому ушла его любимая женщина М.Ф. Андреева, верившая в революцию в России. Андреева пришла в МХТ уже марксисткой, тесно связанной с РСДРП и выполнявшей поручения этой партии (в том числе и подталкивала С.Т. Морозова к выдаче денег на революционные дела). Андреева результативно помогала революционерам, стала активной партийной деятельницей, еще позже – после 1917 г. – умелым организатором разных выгодных дел в Советском государстве. В 1918 г. она была назначена комиссаром театров и зрелищ Петрограда, занимала другие ответственные посты, служила во Внешторге, в 1931–1948 гг. была директором московского Дома ученых. Она вместе с Н.И. Троцкой-Серовой осуществляла отбор и продажу за границу, по сути, за бесценок конфискованных у Церкви, буржуазии, чиновников ценностей в 1920–1922 гг. Разочарование в революции, потеря фабрики, единомыслия с МХТом, любимой женщины, перенапряжение привели к тому, что С.Т. Морозов покончил с собой выстрелом в сердце в Каннах. Осталась его записка: «В моей смерти прошу никого не винить».

До наших дней от усадьбы Покровское-Рубцово сохранились усадебный дом, жилой флигель с каретными сараями, конюшня, Покровская церковь, регулярный парк, особняк Коротаевой – все они являются памятниками архитектуры.

Кирпичный оштукатуренный господский дом после многочисленных переделок в основных чертах получил существенный облик в XIX–XX вв. Основу здания составляет небольшой двухэтажный корпус с мезонином, построенный не ранее 1830-х гг. В наружном облике корпуса (пилястровый портик на садовом фасаде, украшения над окнами и др.) ощущаются черты позднего классицизма. При реконструкции дома на рубеже XIX–XX вв. он приобрел новый масштаб и пышное наружное убранство. Тогда построили большие открытые террасы и колонный коринфский портик со стороны двора, создали зимний сад. Позднее по проекту арх. И.В. Жолтовского к торцам здания пристроили портики большого ордера с верандами.