Усама

– Когда они открываются? – спросил Джо, указав большим пальцем на пустой стол у входа.

– Через пару часов.

Джо не чувствовал усталости. И спросил:

– Бар у вас есть?

– Вон туда, только…

Джо забрал ключ. Задал еще вопрос:

– Вы когда сменяетесь?

Портье пожал плечами и дернулся. Зрачки у него расширились.

– Я не знаю, – сказал он.

Джо пожал плечами и направился к лифту.

– Не сильно налегайте на эту дурь, – посоветовал он. Тени следовали за ним, шелестя сухим шепотом.

В номере он приготовил ванну. Журчание воды успокаивало. Сквозь оконные рамы сочился дневной свет. Джо закрутил кран, остановив воду, и сел на кровать. Он, должно быть, уснул, потому как, когда открыл глаза, свет стал намного ярче, а когда он подошел к ванне, то вода в ней остыла и пузырьки пропали, осталась лишь тонкая тусклая пленка на водной поверхности. Джо открыл окна, впустил свежий воздух, и бормочущие голоса умолкли. Закурив сигарету, он сызнова приготовил себе ванну.

За окном башни уходили в небо, словно вавилонские минареты. Кровать была заправлена по-военному, вполне можно было бы позабавиться на ней с монетой[31], если кто видел в том развлечение. Джо оно было не по душе. Постель выглядела нетронутой. Причем всегда, пусть даже он, должно быть, и уснул на ней. Сон – для Джо – был лишь отлучкой.

Одеяло цвета хаки с коричневым отливом было сложено аккуратно и в точности по краям кровати заправлено под матрас. Джо опять выглянул в окно. У него было такое чувство, будто за окном прямо в воздухе должны сновать автомашины, мужчины в мягких фетровых шляпах и с реактивными ранцами, а паутина проходов и переходов должна тянуться от самых далеких верхушек башен. Там же должны быть и женщины в серебристых костюмах – участницы состязаний по триатлону, отдающиеся спорту, прежде чем предаться обеду, такому, что состоит из трех перемен таблеток, подаваемых сопровождавшими женщин гигантами-роботами. Вместо этого в окно был виден какой-то бурый мужик в комбинезоне, собиравший мусор длинной палкой у входа в кинотеатр для взрослых, а автомашины стояли бампер к бамперу перед светофором, который, похоже, заклинило на одном сигнале – красном. Вдалеке выла сирена. Доносились сигналы машин, хлопанье дверей, кто-то громко поносил все на свете на американском английском. Джо закрыл окно, отложил сигарету и разделся, сняв с себя галстук, усики и Виктора «Рикки» Ласло.

Вода в ванне была теплой и мыльной. Он лежал, опершись головой о щербатую белую эмаль. Пальцы ног торчали из воды, словно зазубренные рифы, обнаженные сильным отливом. Было очень тихо: уши его полностью ушли под воду. Он подумал: «Так я мог бы целую вечность лежать». Закрыл глаза. Никаких мыслей, никаких звуков, ничего видимого, никакого вкуса, никаких запахов, никаких прикосновений. На какое-то время вообще никого не было, одна пустая ванна с водой, остывающей со скоростью ноль целых пять десятых градуса в минуту.

Потом вернулся вкус: привкус пепла, еды на борту самолета и призрак кофейного послевкусия. Джо моргнул и поднялся из воды, вода скатывалась с его кожи, словно после крещения.

На страницах книжки

Внизу за столиком регистрации сидели двое, мужчина и женщина. Тот же человек исполнял обязанности портье, его усталый взгляд был устремлен куда-то вдаль. Картонный Усама Бен-Ладен не сводил взгляда с Джо, пока тот проходил мимо. С тем же успехом фигура могла бы пялиться в никуда, как и человек за стойкой портье. Джо подошел к столику регистрации.

– Вы здесь на конференцию? Добро пожаловать, добро пожаловать. – Лицо мужчины укрывала борода, похожая на лиану в разлохмаченной чащобе джунглей, которую иногда называют хвостом дьявола. Он носил очки в проволочной оправе, искренне улыбался, на груди его красовался бейджик с надписью: «Привет! Меня зовут Гилл». На женщине было цветастое платье и длиннющие серьги, которые тряслись, когда она поводила головой. Звали ее, если верить бейджику, Вивиан.

– Мне бы… – Джо откашлялся: в горле будто от засухи пересохло, – да, мне можно зарегистрироваться?

Женщина улыбнулась и подтолкнула к нему стопку бумаги:

– Надо только заполнить это, дорогуша. – У нее был трансатлантический выговор, эдакая смесь поместного английского с амэриканским Среднего Запада. – Очень рады, что вы с нами.

– Я что – первый? – удивился Джо.

Гилл принял вид только что не возмущенный.

– Ну уж нет, – фыркнул он. – Представительство должно быть приличным.

– Люди все еще прибывают, – добавила Вивиан. – Большинство регистрируются заранее…

– «Общество Почитателей Майка Лонгшотта», – произнес Гилл, словно обозначая голосом все заглавные буквы названия, – насчитывает свыше тридцати членов.

– Мы попросту обожаем книжки серии «Вершитель суда», верно, Гилл? – сказала Вивиан. Вопроса она, похоже, на самом деле не задавала. Но Гилл кивнул. Джо так и казалось, что из ежевичных кущей его бороды вот-вот так и посыплются парашютисты-десантники.

– Обожаем их, – подтвердил он.

Что-то побудило Джо спросить:

– А почему, как вы думаете?

Вивиан улыбнулась. И сообщила: