Ущербная луна

Я погрузилась в даты. За последние десять лет находили не больше трех трупов в год. Наверное, именно поэтому не поднялся шум. Тем более, если принимать во внимание, что смерть в этом городе прославляется буквально на каждом углу и уже давно.

Суда по источникам в интернете, путеводителю и моей памяти, Новый Орлеан вполне можно было назвать не Большой простотой, а Большой эпидемией. Поскольку он находится ниже уровня моря между озером Пончартрейн и Миссисипи, здесь не раз свирепствовала тропическая лихорадка. С 1793 по 1905 год было двадцать вспышек.

Помимо болезней город пережил голод, войну и мор. Ничего необычного. Но в Новом Орлеане беды случались чаще, чем где-либо еще. Наверное, именно поэтому праздники здесь длятся несколько дней.

Я продолжила искать сообщения о смертях, исчезновениях людей и местах, где они случались. Около двух ночи глаза начали слипаться. Я так устала, что едва успела раздеться, прежде чем рухнуть в постель. Следующее, что я поняла — солнце уже взошло.

Никаких снов. Никаких гостей. Никаких цветов. Хорошая ночь.

Я приняла душ, выпила кофе и отправилась к Кассандре. На улице торговцы мыли из шлангов тротуары, смывая мусор, оставшийся от ночных гуляний. С балконов на голову капала вода — горожане поливали цветы. Я видела людей, бредущих по Бурбон-стрит с коктейлями в пластиковых стаканах. Они вообще дома бывают?

Дверь магазина оказалась заперта. Я посмотрела на часы, потом на табличку на окне. Два часа до открытия. Но мне нужно было поговорить с Кассандрой прямо сейчас.

Едва я занесла руку, чтобы постучать, жрица открыла дверь.

Я прищурилась:

— Как ты догадалась, что я здесь?

— А ты как думаешь?

Она повернулась, оставив дверь открытой. Я переступила порог.

— Лазарь! — позвала Кассандра.

Я замерла: одна нога в доме, другая на улице.

— Может, закроешь? — окликнула меня Кассандра. — Если он увидит дневной свет, то сбежит.

Я поморщилась при мысли, что Лазарь проползет по моим кроссовкам или по ноге, и быстро захлопнула дверь.

— У него ведь ног нет, как он сбежит?

— Ты удивишься.

— Почему он не в клетке?

— По ночам я его выпускаю. — Кассандра опустилась на колени и заглянула под стеллаж. — Тебе бы понравилось всю жизнь сидеть взаперти?

Лазарь же змея. Неужели у него есть желания и потребности?

Что-то проползло по полу.

— Вот он, — сказала я чуть громче, чем следовало.

Кассандра дернулась и ударилась головой о полку. Затем смерила меня презрительным взглядом:

— Я думала, ты ученый. Как вышло, что ты боишься змей?

— А кто сказал, что я их боюсь?

Она фыркнула.

— Назови меня чокнутой, — проворчала я, — но мне не нравится находиться в маленьком тесном помещении с чертовым питоном.

— Ты ему неинтересна.

Услышав легкий стук, я развернулась. Лазарь лежал прямо за мной. Я посмотрела на странное утолщение на его горле. Или шее? Или, может, теле?

— У него что, опухоль? — спросила я.

— Что? — Кассандра в ужасе склонилась над питомцем.

— Вон, на шее шишка.

— Я думала, ты зоолог.

— Криптозоолог.

— Все равно, разве ты не изучала пресмыкающихся?

— Только когда было не отвертеться.

Она уперлась рукой в бедро и склонила голову.

— Чем питаются змеи?

— Грызунами. — Внезапно я поняла. — Вот что у него в горле.

— Еще одна причина выпускать его на ночь из клетки. Лазарь намного лучше кошки. Никогда не приносил мне подарков. — Кассандра поежилась.

Я никогда не держала ни кошек, ни других животных. Можете представить, чтобы моя мать разрешила живности резвиться на ее снежно-белом ковре? Она и меня-то редко на него пускала. Но я знала, что кошки любят делиться добычей. Или хвастаться ею. Я понимала Кассандру, хотя все равно вряд ли завела бы питона.

Кассандра отвернулась от змеи.

— Что тебя сюда привело?

Я заколебалась. Одно дело среди ночи вздумать попросить совета у жрицы вуду, и совсем другое — на самом деле попросить его при свете дня.

— Чаю? — Она скрылась за бисерной занавеской, не дожидаясь ответного «ага», которое почти сорвалось с моих губ, но я вовремя вспомнила про вежливость.

Я проследовала за хозяйкой на старомодную кухню.

— Не думаю, что у тебя есть кофе.

— Правильно думаешь. Он останавливает рост.

Я приподняла брови: сама Кассандра была миниатюрной.

— Не обращай внимания. — Кассандра поставила чашки на стол и знаком предложила мне сесть. — Что случилось?

И внезапно я все ей рассказала. После смерти Саймона мне было некому довериться, поделиться идеями, выговориться. Не знаю, почему мой выбор пал на Кассандру. Наверное, она к этому располагала.

Пусть и молодая, жрица казалась мудрой. В ее глазах затаилась печаль, словно она повидала больше, чем положено. Я чувствовала, что она тоже потеряла кого-то любимого. Несмотря на то, какие мы с ней разные, я почувствовала в ней родственную душу и раскрылась.

Кассандра внимательно меня выслушала, ни разу не перебив.

— Считать увиденного издалека человека в точности похожим на фото в газете — несколько опрометчиво.

— Знаю.

— Он мог быть родственником погибшего. Напоминать его настолько, что тебя это испугало.

— Скорее всего.

Кассандра отпила чаю, проглотила, поставила чашку на стол и посмотрела мне в глаза.