Ушебти

– Спасибо, – она взяла Ги под руку.

– И я это буду теперь часто повторять тебе.

– Повторяй, пожалуйста, – Саша прижалась к его плечу, склонив голову.

Они вышли через массивную резную дверь на ослепительное солнце. Изящная аллея вела к беседке у самого пруда. Ее арочный каркас был увит плющом, но густой тени еще не было. Стояла удивительная тишина. Молодая пара шла медленным шагом, слушая, как шуршит гравий под ногами. Был май, пригревало солнце, и было так хорошо, что Саше хотелось так идти долго-долго. Неизвестно куда и неважно зачем.

– Прежде всего, ты должна попробовать этот паштет, – Ги пододвинул Александре замысловатую белую плошку из тонкого фарфора. – Такой паштет может делать только Раф. Попробуй.

– М-м, – Саша изобразила на лице блаженство. – Действительно, очень вкусно.

– Только запивай сладким чаем, – подсказал он.

– Прощай, моя талия, – она прикрыла глаза от удовольствия. – Устоять невозможно.

– А ты и не сопротивляйся.

– Не смогу.

– Тогда попробуй вот эту колбасу, – он показал взглядом на большую тарелку с широкими, тонко нарезанными ломтиками красной, с крупными белыми зернышками колбасы.

– Господи, что за прелесть, – Саша вытирала рот матерчатой, с вышитым гербом салфеткой.

– Ты зря отрезаешь кусочек ножом, – подмигнул Ги. – Нужно есть целиком.

– Правда? – они улыбнулись друг другу.

– Подхвати вилкой краешек и наматывай на нее весь ломтик, – он показал, как это делать. – А теперь посмотри на свет.

– Просвечивается, – восхищенно прошептала она.

– Теперь целиком отправляй в рот.

– Ты коварный искуситель, а я слабая женщина.

– Ты очень красивая женщина. И не спрашивай, правда ли это.

Она не смогла ответить, поскольку рот был занят восхитительным ломтиком колбасы.

– Специально подстроил так, чтобы я не возражала?

– А ты хочешь возразить?

– Пожалуй, что нет.

Он закурили, откинувшись на спинки удобных плетеных кресел. В безмятежном зеркале пруда голубое небо было чуть темнее. Так и в нашей жизни, многое зависит от точки зрения. Даже самое светлое может выглядеть темным, а то и вовсе перевернутым с ног на голову.

– А ты покажешь мне картину с приглашением? – Саша каждый раз отмечала про себя, что ей приятнее называть его на «ты», а не по имени.

– Алекс, опять не веришь мне?

– Хочу сравнить с оригиналом.

– Пойдем.

Ги быстро встал и протянул ей руку. Саша церемонно кивнула и медленно поднялась, делая вид, что поправляет несуществующий шлейф платья. Он улыбнулся и принял новую игру.

– Герцогиня, – голос Ги звучал торжественно. – Позвольте показать Вам мою скромную коллекцию картин. Они в галерее. Это Вас не утомит?

– Нисколько, граф, – Александра сделала реверанс.

Они рассмеялись и медленно пошли по аллее обратно. Замок уже не казался хмурым и безлюдным. Он превращался в старого, надежного друга, рядом с которым можно чувствовать себя абсолютно раскованно и безопасно. Своей громадой толстые стены отгораживали гостей от мирской суеты, создавая за собой некий идеальный мир. Неслучайно маленький парк был разбит именно с этой стороны. И небольшой пруд, и аккуратно подстриженные линии кустов, и миниатюрные клумбы, и эта аллея – все создавало ощущение причастности к некоему секрету. Гости осознавали себя невольными избранными, даже – посвященными, и это придавало особую значимость их короткому пребыванию в маленьком мире, хранимом старым замком.

– Удивительное место, – Саша глубоко и с удовольствием вздохнула. – Я себя здесь так хорошо чувствую, как будто родилась или долго жила тут.

– И не случайно. Это замок святой Анны. Она покровительница Валлонии.

– Спасибо тебе, Анна, – очень серьезно произнесла Саша. – Я чужестранка, но и для меня, грешной, у тебя нашлось столько доброты. Да будет благословенно твое имя!

– А ты грешница? – удивился Ги.

– Наверное. Наша церковь утверждает, что мы рождаемся в грехе. Тем более женщины.

– Но мужчины, особенно лучшие из них, всегда возвышали женщин. Посвящали им свои произведения, подвиги и даже жизни.

– И сжигали на кострах… Прости, на меня что-то нашло. Так где же обещанная картина?

– Галерея наверху.

Они медленно поднимались по солидной, но, пожалуй, грубоватой лестнице. Очевидно, дизайнеры умышленно оставили ее почти без изменений, дабы подчеркнуть, что это старинный замок, а не помпезный дворец с широкими отполированными мраморными лестницами.

– Боже, – воскликнула Саша, когда Ги распахнул перед ней двери в большой зал. – Какая красота.