Уши в трубочку

– Это не человек, – прокричал я. – Он сейчас встанет!

– Не встанет, – заверил Иван. – Я же сказал, знаю, как их бить. Мне уже приходилось их… Этот из племени пурингеров, а второй из цекалян. Говорят, они живут на небе. Брехня, конечно. Но убивали мы их часто. И много.

Он разрезал мечом мои путы, я торопливо поднялся, потрогал ногой Кварга, вытащил у него свой магнум, а также забрал пистолет ассистента. Иван с надменной рожей вытер лезвие меча о половинку тела ассистента, на которой одежды осталось больше.

Кварг зашевелился, застонал. Он начал подниматься, но взгляд метнулся к Ивану с его длинным мечом, лицо исказил ужас. Я ревниво признал, что Ивана боится намного больше, чем меня. Меня вообще не боится, гад.

– Скажи мне, – сказал я, – что ты искал?

Кварг отвел пугливый взгляд от Ивана, проговорил с натужной бравадой:

– Еще не догадался? Тогда ты совсем туп! Не понимаю, на что надеются… Видать, у них совсем дела плохи. Безнадежны. Ты должен привести нас к артефакту, оставленному Первыми Королями.

– Каким образом? – удивился я. – Как будто я знаю, где он?

– Кто-то может уже знать, – пояснил он. – Тебе подсказывают тайно, но ты, дурак, все еще не понимаешь многие ясные знаки… Думаешь, это в самом деле вам тетушка оставила имение? Сомневаюсь, хоть проделано все чисто. Сейчас по этому особняку уже шарят.

Я спросил с напряжением:

– Но… кто? Кто мог мне подбрасывать эти нити?

Он криво усмехнулся:

– Считается, что ты, помимо всего, еще и единственный наследный принц Трех Золотых Галактик. Можно мне встать?

– Там в самом деле три галактики? – спросил я. – Вставай, но руки вверх, понял?

– Спасибо. Нет, конечно, не три галактики…

– Слава Богу!

– …их больше тридцати, – сказал он с великим презрением к такому невежеству, медленно встал, руки держит вверх, глаза воровато бегают по сторонам, – не считая сотни заселенных частично и тысячи, которые только начинают осваивать. А название с давних времен, когда после крушения Древней Империи им достался только жалкий огрызок в виде трех галактик с их пятьюстами миллиардами звезд. Теперь же у них сил побольше, побольше, однако недостаточно, чтобы встретить врага на поле битвы и преподать ему урок. Они вынуждены вести глухую оборону, инициатива у противника.

Я подумал, спросил ошалело:

– Но если я – Гакорд, единственный наследник герцогства Ургундия, кроме того, поговаривают, что я еще и сын императора, то как я могу быть, кроме всего, еще и наследным принцем Трех галактик? Да еще – единственным!

– Ты что, в самом деле такой дурак, что не понимаешь?

– Не понимаю, – признался я.

– Тогда прими как есть. Не мне сейчас объяснять, у меня руки затекли. Может быть, опущу хотя бы за голову?

– Ага, – возразил я нервно, – один уже так опускал! Кто знает, что у тебя там за головой? Держи, пока сможешь. Как только начнешь опускать, сразу пулю в лоб. А потом, для надежности… ну, сам видел на примере своего коллеги.

Его руки, в самом деле начавшие было опускаться, взлетели, как крылья ветряной мельницы под ударами сильного ветра. Наши глаза встретились, он ясно видел свою судьбу, ибо я ж не демократ, я понимаю, что прополка рода человеческого необходима, а лучше всего ее начинать с личных врагов и конкурентов.

– Скажи мне, – мягко сказал я, я тоже видел его судьбу, – где сейчас торкесса Лилея?

Он сдвинул плечами:

– А что ты мне сделаешь? Застрелишь? Ты этого не сделаешь.

– Почему?

Он ухмыльнулся:

– Ты же парень в белой шляпе, верно? А я в черной. Это я могу тебе выстрелить даже в спину, а ты не станешь.

– Кто знает, – ответил я задумчиво. – Времена меняются. Ценности – тоже.

Мой палец чуть прижал спусковую скобу. Глаза Кварга расширились, а щеки побледнели.

– Ты не выстрелишь…

– Где торкесса? Говори. Ты же знаешь, у тебя только два пути: погибнуть или надеть белую шляпу. Или хотя бы не надевать больше черную.

Он криво улыбнулся:

– Шутишь? Если я вот так возьму и исправлюсь, перестану убивать и грабить, стану ходить в церковь и научусь вязать… да я минуты не проживу, как меня что-то ухлопает!

– Что?

– Не знаю, – ответил он. – Может быть, с пролетающего самолета выпадет граната. Или графин с водкой. А то и метеорит с Марса. Ты же сам знаешь!

Я знал, потому и смотрел на него с грустным сочувствием. Шансов у него в самом деле нет. Либо погибнуть злодеем, либо исправиться и все равно погибнуть. Но мне все-таки жаждалось, чтобы исправился. Вовсе не для того, чтобы раскаявшаяся душа отправилась в рай, а чтобы успел указать, где торкесса.

– Да, – признал я, – с шансами у тебя туго. Но можешь вообще совершить какой-нибудь геройский поступок! И получить медаль от конгресса, пожизненную пенсию жене, а детям тайком расскажу, что ты все равно остался гангстером.

Он заколебался, упоминание о гангстерах польстило.

– Медаль от конгресса? А от российского правительства?

Я сдвинул плечами: