Уши вверх!

Флопсон была готова немедленно двинуться в путь. Но Джек стоял неподвижно. Как булыжник. Маленький, толстый булыжник. Очевидно, он не мог сделать ни шага вперёд.

– Идём! – Флопсон настойчиво потянула его за лапу. – Чего ты ждёшь? Нам нужно торопиться, пока он сидит за компьютером. Потом будет поздно.

– Я хочу, клянусь, – едва слышно выдохнул Джек. – Но я не могу пошевелиться. У меня не получается. Мне страшно. Безумно страшно.

Майли растерянно разглядывала бедного хомячка. Потом развела крылышками.

– Хочешь вернуться и подождать нас вместе с Фридолином? – спросила она.

– Нет, – упрямо ответил Джек. – Я должен себя пересилить. Я стараюсь. Но у меня пока не получается…

– Давай! Мы тебе поможем! Держи! – воскликнула Майли и протянула Джеку крылышко.

А Флопсон ещё крепче сжала его другую лапку. «Какая необычная у него лапа», – промелькнуло у неё в голове. Она была такой крошечной. И гораздо грубее её собственных лапок с их мягкими, нежными подушечками. И она была полностью покрыта мехом. Но, в конце концов, он же сирийский хомяк, а не красная панда!

Несколько секунд Джек собирался с духом. Майли и Флопсон терпеливо ждали, держа его за лапы. Потом хомячок едва заметно кивнул. Пора. И вот они медленно и осторожно переступили порог магазина. Шаг… Ещё один. И ещё один.

– Ну, как? Всё в порядке? – заботливо спросила Майли.

Джек снова кивнул.

– Да, конечно. Я справлюсь, – едва слышно прошептал он. Однако хомячок продолжал идти очень медленно, делая лишь крошечные, неуверенные шажки. Один шажок. И ещё один…

– Посмотрите только, кто вернулся! Подружка льва! – неожиданно заорал геккон.

Магазинные звери мгновенно встрепенулись и прильнули к прутьям своих клеток. И к стенкам своих ящиков и аквариумов. Глаза их горели любопытством. Они зашипели, заверещали, зашуршали. И даже рыбки принялись возбуждённо булькать и пускать крупные пузыри – к счастью, беззвучно.

– Пссст! Детки, не так громко! – отчаянно зашептала Майли. – Пожалуйста, прекратите этот румбум! У нас только один вопрос!

– Но ваш лев хочет нас съесть! – хором заверещали братья-неразлучники, испуганно прижимаясь друг к другу. – Где он?

Флопсон едва не рассмеялась. Но вовремя взяла себя в руки. Полицейские ни в коем случае не должны смеяться над свидетелями.

– Не волнуйтесь, наш лев ждёт на улице, – с серьёзным видом ответила она. – Мы комиссары звериной полиции. И у нас есть несколько вопросов.

Переполох лишь усилился, поскольку все начали усиленно обсуждать, могут ли животные быть полицейскими. Мнения разделились на два фронта. Причём Флопсон заметила, что звери с левой полки принципиально не соглашались с тем, что говорили звери с правой полки. Что бы ни говорила левая полка, правая обязательно говорила наоборот!

На одной стороне были хомячки, морские свинки, птички и другие мелкие животные. На другой – пауки, змеи и ящерицы. Только рыбки оставались в стороне, поскольку их всё равно никто не слышал.

Звери с правой полки придерживались мнения, что никакой звериной полиции нет и быть не может. И что она вообще не нужна. Левая же полка с пеной у рта утверждала, что звериная полиция – это просто замечательно. И что такая полиция не только возможна, но и крайне необходима.

А посреди всей этой ожесточённой дискуссии, меж перекрёстным огнём воинствующих полок стояли трое растерянных и даже немного потерянных полицейских. Майли и Флопсон продолжали крепко держать Джека, и все трое отчаянно пытались перекричать спорящих зверей. Наконец, не выдержав этого шумного бардака и почти сорвав голос, они побежали вглубь магазина, к черепашке Роне.

Флопсон торопливо изложила ей суть дела.

– Мы ищем трёх кроликов, которые были похищены несколько дней назад из городского парка, – сказала она.

– Несколько дней назад по магазину пробегал какой-то кролик, – коротко подумав, медленно произнесла черепашка. – Такой светло-серый и очень красивый. Но не могу утверждать, что это именно тот кролик, которого вы ищете.

– Именно тот! Вернее, один из них, – взволнованно вскричала Майли. – Это тётя Мони!

– Этот кролик был один? Может, с ним был ещё кто-то? – попыталась уточнить Флопсон.

Но Роня видела только тётю Мони, больше никого.

– Она всё ещё здесь? – возбуждённо спросила Флопсон. Неужели они напали на верный след?

Но её ожидало разочарование. Роня сообщила, что тёти Мони тут уже нет.

– И где же она? Может, ты знаешь? – Флопсон с мольбой посмотрела черепашке в глаза.

Но та лишь покачала головой.

– Этого я, увы, не знаю, – ответила она. – Этот кролик пулей метался туда-сюда по всему магазину. Он явно пытался убежать. – Она тяжело вздохнула. – Но потом он его поймал.

Роня показала лапой на Шписке. Вернее, на его письменный стол. Поскольку самого Шписке там уже не было… Где же он?

– И кто это у нас тут? – позади них раздался громкий голос.

Звери вздрогнули и резко обернулись. Перед ними стоял Шписке. Видимо, он незаметно подкрался сзади и теперь с изумлением разглядывал испуганных полицейских.

А вот и нет – это вовсе не «Н»!