Усилитель. Трижды воскресший

За несколько дней после «спасения» Давида я уже привык, что во внеурочное время он пытается попасть мне на глаза и как-то продемонстрировать свою полезность. К сожалению, найти какое-то из его реально нужных и полезных свойств оказалось труднее, чем вытащить его тогда из начинавшегося избиения. Его любовь к мышкам, чертополоху и всему, что росло или двигалось, меня не интересовала – по минимуму я сам в этом разбирался, а больше, за неимением времени, интересоваться было некогда. И лишь несколько дней спустя, в каком-то из разговоров он «вывалил» подробную справку на одного из лицеистов. Оказалось, что он знает практически всех. Причём, и их семьи, и занятия, и много ещё чего.

– Мы же всем родом, ещё с прадедушки, в губернском департаменте сельского хозяйства служим. У всех графов и баронов – земли, у многих дворян – поместья, кто помельче – загородные дачи и земельные участки. Продают-покупают-распахивают, новые проекты начинают. А уж когда земля в наследство переходит – её поделить надо: это особая песня, эта партия соло не поётся, как минимум хор многоголосый. Бумаги крутятся тоннами, нотариусы и юристы суетятся, без конца выезды на местность – у нас в семье и за ужином, и после него дела обсуждаются. Вот я и поднабрался. И в лицее мне частенько перепадает, а знать от кого – нужно. И не только в лицо, но и по фамилии, – сделал он глубокомысленный вывод.

Перед уроком Светка меня успокоила, сообщив «по секрету», что «Полуэктин придурок» и «в гробу она такого видала в белых тапочках», и вообще, она с ним официально не знакома и знать его не хочет. Значит, вариант приступа ревности с его стороны отпадает. Но та же Светка подтвердила мои опасения: – Эдик-то, это не наш Серёга, с ним запросто не справиться. Он неделю назад девятиклассника в конном поединке на саблях за несколько минут уделал, что тот с лошади свалился. Ты лучше сразу, как поединок начнётся, ляг, тогда и не больно будет, и без травм. Так, пнёт тебя пару раз.

Я обернулся к своей соседке по парте: – Спасибо тебе Света, за веру в меня и дельные советы.

Она фыркнула в ответ: – Обращайся, если что.

Владимир. Дом Перловых.

В этот раз к размышлениям о предстоящей дуэли я привлёк даже Васю и Борю Перловых, но мозговой штурм ещё раз показал, что шансов у меня немного. Точнее, как сказал Василий – их вообще нет. Он Полуэктина знал давно. Так что его мнению можно было доверять.

Ничего не дало и изучение дуэльного кодекса – куда не глянь в таблицу с видами дуэлей и их правилами – везде у Полуэктина было преимущество, а его высокий рост и солидная масса делали это преимущество подавляющим.

Вторник прошёл в стандартной учебе, привычных тренировках и работах. Но мысль о поединке меня не оставляла, и у меня оставался всего один день – не позже четверга я должен дать ответ на вызов. Но мыслей не было совсем. Я склонялся в пользу обычной борьбы – так я быстро отгребу и время зря не потеряю. Да и подёргаться немного смогу – школа братьев Окиновых неплохо мой уровень подняла.

***

– Сынок, вставай, пора.

– Мама, ночь ещё.

– В храм пора, на службу. Пасха же. Вот я и яички приготовила, как ты любишь, без рисунков, просто в луковой шелухе варёные, посмотри, как ярко покрасились. Давай с тобой сразимся. Выбирай, какое понравится.

Я взял ещё теплое яйцо, которое приятно грело руку, и аккуратно обхватил его, оставив маме для удара только самый носик.

Я видел, что мама мне подыгрывает, она своё яйцо взяла за острую часть, а тупой ударила по моему́ яйцу: все же знают, что тупая сторона яйца всегда разбивается, если по ней ударить острой. Но в этот раз разбилось моё яйцо. Но я не расстроился: – Ух ты, надо же. Разбилось. А не должно.

– Вот так получилось. Бывает, что и тупое выигрывает у острого. Сейчас папа соберётся, и все вместе пойдём в храм…

– Папка! – я аж подскочил на кровати.

И проснулся.

Слёзы в два ручья хлынули из глаз. Они текли и текли, я вначале закусывал пальцы и ладони, чтобы не было слышно моих всхлипов, а ещё достал майку из ящика, и утирал ею глаза, чтобы не намочить подушку. Потом майку стал и прикусывать. Очень не хотелось, чтобы дядя Гена и тётя Оксана слышали мой плач.

Я не спал, наверное, часа два, и просто лежал в кровати. Понемногу успокоившись, я лёг досыпать, подумав, что в выходные нужно будет поспать подольше, чтобы полностью восстановиться перед очередной неделей.

– А ещё – дуэль, – подумал я засыпая.

Тем не менее, как и обычно, я проснулся за пару минут до звонка будильника, оделся и по-быстрому умывшись, выскочил на улицу.

Младшие Перловы уже разминались на улице, я помахал им рукой, и выстроившись гуськом, – а место во главе колонны они безоговорочно отдали мне, мы трусцой побежали к задней калитке.

И вдруг меня буквально пронзила мысль: бывает, что и тупое выигрывает у острого. ТУПЫЕ СТРЕЛЫ! Я притормозил, задумавшись, и тут же на бегу, не успев затормозить, меня сзади подтолкнула Катя, потом последовало ещё два небольших толчка – от Василия и Бориса и недовольный голос Юли – чё встали-то, уснули, что ли?