Усилитель. Трижды воскресший

– У тебя есть мама, которая тебя любит. И она своей жизнью жертвует, чтобы вас спасти и дать тебе воспитание и образование. А меня моя, когда мне ещё года не было, просто на улицу выбросила. Спасибо, всё-таки пожалели, и, видимо, отец, мою люльку около монастыря оставил, а было начало осени, ещё не холодно, и монашки меня нашли раньше, чем я умер от переохлаждения. И все годы в приюте я молился только об одном – чтобы она меня снова забрала. И я бы её любил такую, какая она есть и с детства стремился научиться всему полезному, чтобы ей помогать, когда она меня заберёт. И любой другой женщине бы помогал, но чтобы дом был и мама была. Как-то, мелкий ещё совсем был, прибежал после утрени в приют, подошёл к сестре Татьяне, что за приютскими присматривала, и говорю: – Там Марфуша, на паперти, милостыню просит. Может, она меня третьим возьмёт, к своим двоим детям? Где два – там и трое. Она же рядом живёт, я всё равно в храме прислуживать смогу. А так, я буду травы собирать и сушить, я в них хорошо разбираюсь, будем их продавать и проживём… Помню, сестра Татьяна аж слезами залилась и обняла меня. От неё и я заревел…Так мы с ней сидели и плакали.

– Ты же из перловских? Дворяне, выходцы из купцов?

– Я под опекой. С конца лета.

– Ааа. Ну а мы как раз в конце лета из Москвы сюда перебирались.

Мы ещё немного поговорили, а потом я предложил уходить – боковую калитку скоро должны были закрывать и обходить по кругу не хотелось. На моё предложение попить чаю где-нибудь поблизости он согласно кивнул. Свернув в ближайшее кафе, мы полчаса посидели за плюшками с чаем, разговаривая о разных пустяках и рассказывая какие-то эпизоды из своей жизни. А после выхода, расставаясь, крепко пожали руки друг другу. Идти нам было в разные стороны.

Глава 20

Владимир. Дом Перловых.

– Выше. Ещё выше. Ещё чуть-чуть. Вот так хорошо, повтори. Ещё раз повтори. Чуть ниже. Чуть выше. Вот так повтори, ещё раз, ещё раз. Вы все делаете успехи, это заметно. Итак, «хао-ку», в зависимости от тона может быть «круто», «горько» и «вопить». Переходим к следующему примеру… – наши занятия с учителем Ван Фэном проходили по стандартной схеме: немного истории, произношение, слова, каллиграфия, ключи. И так каждый день – полтора часа перед ужином. А после ужина, «за коробками», мы повторяли материал или просто слушали разговор на китайском Ван Фэна с Геннадием Алексеевичем и Оксаной Евгеньевной, и периодически присоединявшейся к ним Кати.

Собственно, с самого начала это были не совсем «уроки языка». Ван Фэн, обучая нас языку, рассказывал эпизоды из истории Китая, притчи и легенды, раскрывал мировосприятие китайцев и философские взгляды элиты. Китай оказался абсолютно другим миром, не похожим на всё, что я знал до этого.

Вот и сегодня Ван Фэн сделал небольшой экскурс в историю: – У китайцев особое отношение к государству. Вся история Китая – это история зарождения, расцвета и падения государств. И нового стремления к объединению в государство и его создание уже новой династией. В традиционном китайском мировоззрении, государство – отдельная ценность, ценность сама по себе, уже по факту своего существования. Такое восприятие вырабатывалось даже не веками, а всей историей Китая, насчитывающей пять тысячелетий. Империя или царство могло быть бюрократизированным, коррумпированным, облагающим крестьян непосильными налогами. Городская беднота из мастеров и мелких торговцев нещадно эксплуатировались. Но если государство ослабевало или распадалось, если в нём начиналась гражданская война, то с севера приходили варвары и множество людей убивали, а оставшихся в живых угоняли в рабство. Разрушались города, дороги и каналы. Целые области опустошались, превращаясь в пастбища. И выжившие с тоской вспоминали прошлое, когда у них было государство. И потом десятилетия шло восстановление, пока новая династия не укреплялась, чтобы быть способной создать армию, восстановить города, каналы и дороги, обустроить границы. И так многократно – создание государства, его расцвет и падение. И вновь с истинно китайским трудолюбием и упорством – создание нового.

– В рамках этого непрерывного состояния – ритмически повторяющихся колебаний, характеризующих историю китайского народа, расцвело и погибло множество государств, но две династии – Хань, история которой выпала на двести шестой – двести двадцатый годы современного летоисчисления и Тан, существовавшая в Китае с шестьсот восемнадцатого по девятьсот седьмой год, оставили настолько значимый след, что он продолжает ощущаться в наши дни. Эти династии смогли собрать лучшее из предшествующих эпох, целенаправленно упорядочили его, создали собственную культуру, подарив Китаю множество выдающихся политиков, философов и художников. Давайте научимся правильно произносить и писать названия этих империй.

Владимир. Лицей.

Несколько дней Артура Гефта я не встречал – мы подходили к лицею с противоположных сторон и даже при разнице в полминуты легко могли разминуться. Так что столкнувшись с ним на входе, я немного опешил.