Усилители смысла

Волна подбиралась к дому. Конец теперь огороду – подумал он. Хотя какой огород – они так и не успели ничего разбить. Так что и сожалеть не о чем.

Волна добралась до подножия дома и начала трясти его. Он физически чувствовал, как сотрясается каждый элемент, как каждая плита и каждый кирпич подёргиваются в своём гнезде из цемента, как распоясавшаяся сила перебирает каждый из них по отдельности.

Волна прошла, дрожь постепенно успокоилась. Он поднялся, отряхнулся. И нашёл наконец-то на верхней полке длинную праздничную свечу, невесть как приблудившуюся в этот кабинет.

В глубине дома вдруг заговорило радио. Он вздрогнул, обернулся – в коридоре вновь горел свет. На кухне зашумела вода. Дом постепенно оживал.

Подземный кабель. Как и водопровод. И гриб был там, где ничего не было, и быть не могло.

Он побежал к телевизору, начал переключать каналы. Там показывали то же, что и всегда. Он щёлкал и щёлкал, но новости скрывались от него. Он всё ждал – ведь не может же так быть! Что-то должно было случиться! Об этом уже должны были говорить!

Он щёлкал и щёлкал, пока не понял, что древний чёрно-белый телевизор в принципе не включается, так как даже не включён в розетку. Ещё немного и он понял, что телевизор не имеет даже кинескопа.

Из соседней комнаты донёсся стон, и скоро в комнату вполз по стенке Пятый:

– Это что было?

Второй нервно улыбнулся и пожалел, что не курит. Правильно набитая и раскуренная трубка сейчас бы была очень к месту.

– Фантазия на поражающие факторы взрыва в городе ядерного щита. Немного безграмотно, но крайне убедительно.

Пятый выразительно промолчал своё мнение по этому поводу, тяжело дыша. Второй поднялся с лежанки, почувствовав, как у него затекли ноги.

– Зря ты так. Оно же не со зла. Страхи, особенно массовые – они такие – живучие. Как ты думаешь, сколько люди прожили в ожидании неизбежного конца холодной войны?

Пятый со стоном принял вертикальное положение:

– Похоже, даже стоя у кратера во время извержения, ты всё равно будешь читать лекцию о тонкостях применения кубинских сигар.

Второй серьёзно кивнул.

– Потому как до извержения я и сбегу. В случае, если сбежать не получилось, придётся вести себя прилично. Как-то позорно бегать туда-сюда с криками «а, спасите-помогите, я не хочу быть заживо запечатанным в лаве!». Ну так всё-таки, сколько люди жили в страхе ядерной войны?

– Ну я не знаю. Лет тридцать, наверное.

– Обычные – да. Посвящённые – на пару десятков лет больше. В сочетании с тем, что город был в списке обязательных целей для бомбардировки – сам понимаешь. Инфернальный ужас засел в уголках сознания. Благо здесь работали люди, которые о поражающих факторах знали отнюдь не понаслышке. В выходной день нет-нет да встретишь на прогулке неравномерно лысого человека с неприятно розовыми пятнами по всему корпусу. Шахтёры, чернобыльские ликвидаторы, бывшие подводники, лаборанты… яркий букет кователей щита Родины.

– Лучше бы мы по Силиконовой Долине бродили бы, чесслово.

Второй примерился возразить, не нашёл доводов, махнул рукой и вышел в коридор. Пятый ещё немного подышал и вышел за ним.

Второй задумчиво стоял у оконного проёма и постукивал пальцам по подоконнику. Со стороны могло показаться, что он обиделся. Но Пятый знал его не первый день – это было обычное состояние Второго – думать о какой-то ерунде.

– Кстати, хочешь, покажу причину, почему это впечатление засело именно здесь?

– Ну?

Пятый медленно прошёл к тыльному окну. Под невнятным мусором скрывались невесть откуда взявшиеся дыры, и приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы не улететь на первый этаж.

Целиком, частично и с членовредительством.

Второй махнул рукой, подзывая его. Пятый осторожно подошёл к окну, проверяя каждый следующий шаг концом ботинка.

Из окна виделся давно заброшенный строительный котлован. И если впереди ещё были какие-то ограждения, то здесь, внутри двора, их почему-то не было. Просто перекопанная площадка с какими-то ходами. Великоватая для траншей, мелковатая для чего-то ещё.

– Чего это? Подвал?

– Вообще-то бомбоубежище. Недостроенное. В подвале этого здания даже есть наглухо закрытая дверь в него. Хоть здание и строили уже на излёте перестройки, строили его всё так же на средства Комбината и силами же Комбината. А он создавался людьми, прошедшими войну и хорошо понимавшими, что такое ковровая бомбардировка. И сохранившими своё понимание, даже когда ТНТ заменили ядерной слойкой, а летающую крепость – ракетами «Трайдент». Даже тогда, когда город потерял своё стратегическое значение и его вычеркнули из списка объектов обязательной бомбардировки. Ну что, будем выбираться?

Выбираться пришлось долго – в заваленном мусором здании найти лестницу в глухом колодце без окон было не так-то просто. Вход оказался заколочен распухшей, но всё ещё крепкой фанерой. Как и ближайшие к нему окна. Пришлось выпрыгивать из неудобных окон на невнятное пространство, где жухлая трава скрывала обломки кирпичей и разбитых бутылок.