Ускользающая метафора

– Но мне тебя было жаль.

И кивнул еще раз. Юдзу продолжила:

– Так вот, даже с тем человеком я тщательно предохранялась, потому что не собиралась заводить ребенка. Ты сам это прекрасно знаешь, в таком я человек весьма осмотрительный. Но когда заметила, уже была беременна.

– Как ни остерегайся, бывают и промахи.

Она опять покачала головой.

– Если такое произойдет, женщина так или иначе должна почувствовать, потому что сработает интуиция. Полагаю, мужчинам не понять такого.

Разумеется, мне этого не понять.

– И ты, как бы там ни было, собираешься рожать этого ребенка, – произнес я.

Юдзу кивнула.

– Однако ребенка ты все это время не хотела. По крайней мере – от меня.

– Да, я не хотела детей. Ни от тебя, ни от кого другого.

– Но сейчас готовишься дать жизнь ребенку, не зная точно, кто его отец. Если б ты захотела, то, по идее, могла бы прервать беременность на раннем сроке.

– Разумеется, я думала и об этом. Колебалась.

– Но не сделала.

– В последнее время я стала задумываться, – сказала Юдзу. – Моя жизнь – это мое личное дело, но почти все, что в ней происходит, решается и развивается само по себе в каком-то таком месте, что не имеет ко мне ни малейшего отношения. Вроде и живу, наслаждаясь свободным выбором, но в итоге сама ничего важного не выбираю. И моя беременность, считаю, – тоже одно из таких проявлений.

Я, ничего не говоря, слушал ее.

– Это может отдавать фатализмом, но я на самом деле так почувствовала. Очень искренне, очень сильно – и подумала: раз уж так произошло, я во что бы то ни стало сама рожу и в одиночку воспитаю этого ребенка. А заодно посмотрю, что произойдет со мной в дальнейшем. Мне это показалось очень важным.

– Хочу спросить тебя об одном, – решительно сказал я.

– О чем?

– Вопрос простой, поэтому достаточно ответить «да» или «нет». И больше я ничего не скажу.

– Хорошо. Спрашивай.

– Ты не против, если я вернусь к тебе?

Она слегка нахмурилась и опять пристально посмотрела на меня.

– В смысле, ты хочешь, чтоб мы опять жили как супруги?

– Если это возможно.

– Хорошо, – тихо и почти не колеблясь ответила Юдзу. – Ты пока что мой муж, в твоей комнате – как ты вышел – так все и осталось. Захочешь вернуться – можешь это сделать когда угодно.

– А с тем человеком тебя что-либо связывает? – спросил я.

Юдзу легко покачала головой.

– Нет. Все кончено.

– Почему?

– Для начала, я не хочу давать ему отцовских прав.

Я молчал.

– Для него, пожалуй, это стало неожиданностью. Само собой, – сказала она и несколько раз потерла руками щеки.

– А мне – не против?

Она положила обе руки на стол и еще раз пристально посмотрела на меня.

– Ты, похоже, немного изменился. Что-то в лице – и чем-то еще…

– Про выражение лица я не знаю, но считаю, что кое-чему научился.

– Я тоже, возможно, кое-чему научилась.

Я взял чашку, допил кофе из нее и сказал:

– Масахико теперь после смерти отца совсем не просто. Потребуется время, чтобы все успокоилось. А когда все поутихнет – думаю, вскоре после Нового года, – я хочу привести вещи в порядок, все собрать и перебраться из того дома обратно в нашу квартиру на Хироо. Ты не против, если я так и сделаю?

Она очень долго смотрела мне в лицо – будто после долгой разлуки увидела милый сердцу пейзаж. Затем вытянула руки и нежно ими накрыла мои, тоже лежавшие на столе.

– Если получится, я хотела бы попробовать все исправить. С тобой, – сказала Юдзу. – Признаться, я долго об этом думала.

– Я тоже, – сказал я.

– Я не знаю, как все сложится.

– Я тоже не знаю. Но попробовать стоит.

– Я вскоре рожу ребенка от непонятно какого отца и буду его воспитывать. Ты не против?

– Я не против, – ответил я. – И вот что еще. Я скажу, но только ты не подумай, что я спятил. Может быть, я и есть вероятный отец ребенка, которого ты собираешься родить. Мне так кажется. Может быть, тебя сделала беременной моя любовь, мои мысли о тебе издалека. Мой замысел – по какому-то особому каналу.

– Твой замысел?

– Такова одна из моих гипотез.

Юдзу задумалась над моими словами, а потом произнесла:

– Если так, то это чудесная идея.

– В этом мире нет ничего достоверного, – ответил ей я. – Но мы хотя бы способны во что-нибудь верить.

Она улыбнулась. На этом наш разговор в тот день закончился. Она вернулась домой на метро, а я на запыленной «королле»-универсал поехал в дом на горе.

64 Как некая благодать