Ускользающий мираж

Она постоянно думала о Джоне. Прошло уже достаточно много времени, и если бы он захотел, то давно прилетел бы на Гавайи. За это время он уже должен был добраться до Калифорнии… Кенда никак не могла заставить себя позвонить ему, как бы страстно она этого ни желала. Он отверг ее. Она представляла его вместе с Лилиан… Он же записал в судовом журнале, что "с нетерпением ждет возвращения домой и начала новой жизни". Да, Джон, наверное, уже был в Лос-Анджелесе.

14

Итак, уже долгие недели жизнь Кенды Ван текла в спокойном русле и не была перенасыщена событиями. Все еще продолжались звонки от издателей, которые предлагали ей солидные гонорары за публикацию воспоминаний, но она по-прежнему не могла заставить себя согласиться на это: ведь теперь Кенда почти не нуждалась в деньгах, которые ей предлагали.

Она успешно сдала вступительные экзамены в Гонолулском университете и записалась сразу на несколько курсов. Многие молодые люди предлагали ей руку и сердце, но она отказывала всем. Кенда все еще считала себя женой Джона Тэйлора… Каждый раз при воспоминании о Джоне ее сердце захлестывала боль, хотя после их размолвки прошло уже много времени. Она все еще любила его, время и расстояние так и не смогли излечить ее от этого. Ее сердце никогда не переставало тосковать по нему…

Пять, а иногда и шесть дней в неделю Кенда уделяла занятиям в университете; часто бывала на пляже, много читала. Она по-прежнему не представляла свою будущую жизнь без Джона, но была уверена, что сейчас он вместе с Лилиан и никогда не узнает, какие муки это причиняет ей… Казалось, что все: спокойствие, счастье, мечты о будущем — было полностью вычеркнуто из ее жизни. Кенда понимала, что начинает все больше и больше зависеть от Ли. Она во всем теперь полагалась на нее, и Ли стала самым жестким ее критиком.

Однажды в выходной день Кенда почувствовала, что с экономкой происходит что-то странное. За все утро она не прочитала ей ни одной нотации. Ли выглядела очень счастливой, она прибирала в доме и все время напевала гавайскую свадебную песню.

Когда Кенда, взяв книги под мышку, уже готова была отправиться на пляж, она все же вопросительно взглянула на Ли.

— Можно мне узнать, почему ты сегодня такая веселая?

Ли приподняла брови, радостно улыбаясь:

— Сегодня вообще прекрасный день!

— На Гавайях большинство дней прекрасные, — напомнила ей Кенда.

— Но некоторые из них прекраснее других… — ответила Ли, продолжая вытирать пыль и напевать.

Кенда прикрыла за собой дверь и пошла на пляж. Она немного поплавала, а потом уселась на коврик, взяла книгу и с серьезным выражением лица принялась читать ее.

— Это действительно так интересно? — раздался чей-то голос позади нее.

Она замерла. Затем медленно повернула голову и посмотрела на говорившего.

— Привет, — улыбнулся Джон.

— Привет… — прошептала Кенда.

— Не возражаешь, если я присяду?

Она подвинулась, уступая ему место. В какой-то момент ей показалось, что сердце ее не выдержит напора чувств и разорвется. Он смотрел на нее, ничего больше не говоря. Ее глаза тоже внимательно всматривались в его лицо, как бы заново изучая его.

Наконец Джон сказал:

— Я соскучился по тебе, очень соскучился.

Она вскрикнула:

— О, Джон, это я во всем виновата!

Он тут же возразил ей:

— Нет-нет, это не так! Я знаю, это я обидел тебя — но только не знаю, каким образом. Я мучился все последние месяцы, ломая над этим голову и стараясь понять, что же я сделал не так, но до сих пор не знаю, в чем причина нашей размолвки.

Кенда молчала, а он продолжал:

— Я думал, что со временем все же найду ответ, но так и не смог докопаться до истины… Пожалуйста, скажи мне правду, а потом я уйду и оставлю тебя в покое… но я должен все знать. Лично для себя, понимаешь?

— Джон, прежде всего поверь, что тут была только моя вина, — сказала она с твердой уверенностью. — Это все из-за твоего корабельного журнала "Бьюти". Я прочла его в ту ночь, когда был туман.

Джон уставился на нее так, будто не верил ей. Затем его лицо приобрело какое-то странное, отсутствующее выражение. Он покачал головой.

— Не понимаю… Там ведь не было и нет никаких записей, которые могли бы расстроить тебя, Кенда. Я старался не записывать ничего о нас в тот журнал. У меня был другой журнал — для нас, специальный. Так вот почему ты так злилась! Ты нашла его? — Джон снова покачал головой. — Я чувствую себя совершенным дураком.

Кенда умоляюще посмотрела на него.

— Нет, я не знала ни о каком другом журнале. Все, о чем я знаю, — так это о журнале, который лежал у тебя в каюте на столике. Ты только несколько раз ссылался в нем на меня и называл меня "диким существом" с прекрасным и приятным телом… Я прочитала заметки, которые ты сделал о Лилиан: как вы вдвоем по телефону решили свои проблемы, как ты очень хотел вернуться домой, каким счастливым вам представлялось будущее… поэтому я решила не мешать вам…