Условие стабильности

Славич отпер дверь и ввалился внутрь, оставляя на мягком ковре мокрые, грязные следы. Как ни странно, бег по ночному лесу ничуть не развеял сонливости, навалившейся на Славича вновь, едва он вошел в сторожку. А может, просто устал, пока продирался через заросли, которые ночью кажутся вдвое гуще, чем днем. Скинул мокрый комбинезон, врубил сторожевую систему и завалился на постель, втайне от себя надеясь досмотреть тот сладкий сон. Уже засыпая, почувствовал, как дрогнула, покачнулась избушка, — какой-то очень большой из местных подошел, рассчитывая закусить Славичем на завтрак, но тут же отпрянул с растерянным кряканьем. Что-то с ним там, конечно, случилось — сам себе лапу отдавил, укусил что-нибудь невкусное по ошибке или на оголенные контакты батареи напоролся. Славич не злорадствовал. Наоборот, посочувствовал, пожалел глупого зверя. Это вначале он их боялся, ненавидел даже. Ни на минуту не выпускал из рук разрядника. Фауна здесь действительно страшненькая, опасная. Но только не для Славича. Самую главную опасность живому на планете представлял он сам.

Утро выдалось пасмурное, унылое. Комбинезон еще не просох, лоб болел. Пощупав, убедился в наличии шишки. «Надо же!» — подумал Славич. Такого с ним не случалось давно.

Он включил печку и пристроил комбинезон досушиваться, а сам занялся завтраком, предварительно проверив по индикатору, не убрались ли со Станции гости. Нет, гости со Станции не убрались. Площадка до сих пор была занята.

«Так, — кисло размышлял Славич, — если гость не круглый идиот и умеет читать, значит, причина одна — авария». Но отчего она произошла? До или все же после посадки? Неужели Славич все-таки не успел уйти вовремя, и Поле задело пришельцев?

На Станции сейчас уже работает аварийная программа, и гости знают, что резервный модуль — модуль Славича, который ему самому уже никогда не пригодится, — находится в трех километрах строго на юг, что добраться к нему можно по просеке, ведущей прямо от крыльца и оборудованной электронными пугалами (идти можно без опаски), и что сделать это нужно немедленно и ни в коем случае не ходить в противоположном направлении, туда, где сейчас находится Славич.

Самому же ему оставалось лишь ожидание, и Славич ждал минут десять, пока неприятный запах не забрался в ноздри. Комбинезон оказался слишком близко к печке. Недоумевающий Славич отодвинул его и залил тлеющий рукав апельсиновым соком. Что-то происходило не так. Наученный горьким опытом, Славич очень боялся неожиданностей. Они могли означать все что угодно. Направленный выброс Поля, например.

Такое произошло со Славичем в тот последний год, что он оставался на Земле. В пятнадцати километрах от дома, где он жил, в течение дня трижды терпели аварии рейсовые аэробусы. Хорошо, что обошлось без жертв. Тогда еще обходилось без жертв...

Загудел приемник. Гость снова вызывал Славича на связь. «Сумасшедший», — с тоской подумал Славич. Конечно же, он не собирался отзываться.

Гость оказался упрямым. Сигналы вызова гудели чуть не полчаса подряд, затем прекратились, и Славич с ужасом убедился, что пришелец движется в его сторону. Затрезвонила сторожевая система, отмечая путь гостя к домику Славича.

Он снова должен был бежать. Бежать немедленно и как можно дальше, пока не случилась беда, ни отвести, ни предотвратить которую Славич не в силах. «Остановись, — мысленно умолял он, — вернись, черт тебя возьми!» Оставалась еще надежда на вмешательство патруля спасателей. Слабая надежда — спасателям нужно время.

Утренний туман развеялся. Жаркое светило торжественно выползло на небосклон, обрушив на планету жгучий, палящий свет. Деревья разворачивали листву ребром к зениту. Ночные звери, мокрые и маслянистые от влаги, зарывались в землю, траву, ил, равно беззащитные перед солнцем и дневными хищниками.

Славич старался строго выдерживать направление и немного успокоился, лишь когда лес окончательно расступился и открылось ровное пространство степи, обрамленное стенами гор.

Теперь идти было легче и быстрее. Он не смотрел под ноги, хотя здесь, в сухой почве, полно притаившихся змееголовов. Неповоротливое туловище, дряблое и мягкое, всегда укрытое в земле, и зубастая пасть на длинной мускулистой шее, пружиной вымахивающей на звук и запах добычи. Нет, змееголовов Славич не боялся. Это его, Славича, должны были бояться змееголовы, не подозревающие об этом. Никого и ничего не боялся Славич. Кроме самого себя.

Справа и слева взвились фонтаны пыли, выметнулись свирепые морды, столкнулись над его головой и вгрызлись друг в друга с визгом, хрустом и бульканьем, обрызгав Славича каплями горячей слюны и крови...

Подножия гор, крутых, но невысоких, он достиг к полудню. Не останавливаясь, начал взбираться по склону. Он карабкался все выше и оглянулся лишь раз, когда вывернувшийся из-под ноги валун скатился вниз, раздавив кравшегося за Славичем скорпиона. Славич равнодушно поглядел на издыхающее чудовище, на раскрытые в предсмертных конвульсиях сочащиеся ядом челюсти и зашагал дальше.