Условия человеческого существования

Что, если там, за перевалом, он увидит их? Первая пуля, посланная Кадзи, наповал уложит светловолосого человека. А в следующую секунду автоматная очередь насквозь прошьет его самого. Зачем он вообще ползет туда? Убедиться, что противник действительно там? А что это даст? Какой абсурд! «Непобедимая Квантунская армия», Так зачем он ползет? Не лучше ли бросить вот тут, на перевале, винтовку, встать во весь рост, высоко поднять руки и пойти к ним? Я сдаюсь, не стреляйте!.. Сейчас светло, его увидят и, пожалуй, не встретят огнем. «А, струсил, явился все-таки в последнюю минуту…» — засмеется офицер, тот самый, которого уже не раз рисовало воображение. Помнится, Кадзи думал о нем в ту ночь, когда стоял на границе в дозоре. Это было в ночь, когда капитулировала Германия. А теперь наступает очередь Японии. «Ну, говори же, рассказывай все, что знаешь о расположении позиций, с которых ты удрал…» — «Слева от дороги — рота Дои, остатки части, разгромленной в Циньюньтае. Вооружение ничтожное. Главные силы — новобранцы, не участвовавшие даже в серьезных маневрах… Справа тоже, насколько мне известно, всего одна рота. На выдвинутом клином участке — два тяжелых пулемета. Противотанковых орудий, по-моему, вообще нет…» — «Хо-ро-шо! В таком случае начинаем атаку…»

Кадзи оглянулся. Далеко внизу виден пятачок, занятый его взводом. Там ждут его возвращения. Туда полетят снаряды. Погибнут все, кого он там оставил. А он, Кадзи, будет смотреть отсюда, с перевала, и думать: «Простите меня, боевые друзья! Смиритесь, такова судьба японцев!..»

Нет, так поступить он не может. Этого он не может!

Тэрада, приподняв голову, смотрел вслед Кадзи, пока тот не скрылся за гребнем.

— Не пойму я этого парня. Трус? Храбрый?

— Ни то, ни другое. — Такасуги, успокоенный вдруг наступившей тишиной, с улыбкой взглянул на товарища. — Просто ему охота всегда и во всем быть первым. Хочет, чтобы мы все считали его героем… Вот и лезет на рожон, старослужащих задирает… А я, например, сколько б он с ними ни ссорился, его за героя не считаю. Помнишь, он набросился на меня, тогда, на занятиях…

— В тот раз ты сам был виноват.

— А мне плевать. Думаешь, после этого я стал его больше уважать? Ты понял, почему он взял в разведку именно нас с тобой?

— Вот я и сам удивляюсь…

— Дурак! Сейчас светло, если противник обнаружит нас — тут нам и крышка. А он нас терпеть не может…

Тэрада не отвечал. Он решил, что напрямик спросит об этом Кадзи, когда тот вернется.

Небо затягивали тучи. Говорят, так всегда бывает после того, как поработает артиллерия.

— В дождь они не сунутся… — прошептал Такасуги.

— Дождь удобен для ночной атаки, — Тэрада помнил и свято чтил заповеди, которые преподавал ему отец-майор…

Время шло, а Кадзи не возвращался. Давно смолкла артиллерия. Над сопками нависла жуткая тишина. Кадзи исчез и не подавал сигналов. А вдруг он убит? Тогда им придется самим выполнять задание. Тэрада лихорадочно пытался вспомнить инструкцию для разведчиков. Страх мешал сосредоточиться. Не было ни уверенности в себе, ни достаточной храбрости, чтобы решиться на самостоятельные действия в соответствии с обстановкой — как говорилось в наставлении.

— Ты точно не слышал выстрелов?

— Да вроде бы нет… — Голос Такасуги звучал неуверенно. У него дрожали губы.

Тэрада собрался с духом.

— Пойду посмотрю.

— Постой… Подождем еще немножко. — Такасуги боялся остаться один. — Полезешь, а нас и обнаружат…

Кадзи появился неожиданно, совсем не с той стороны, откуда его ждали.

— За перевалом никого, они дальше, в сопках… Видать, чувствуют себя спокойно… Танков насчитал штук четырнадцать.

— Только-то! — Тэрада воспрянул духом. — Достаточно двух десятков солдат, чтобы управиться с ними.

— Только-то?.. — на усталом лице Кадзи появилась усмешка. — Одного хватит на всю роту, такую, как наша… Ну ладно…

Кадзи стал подсчитывать, сколько у русских может быть на этом участке пехоты. Он считал по тридцать солдат на танк. Получалось около батальона.

— А это ничего, что вы не разведали точно? — спросил Такасуги.

— К сожалению, они не догадались выстроиться в шеренгу… Может, сбегаешь, попросишь?

Такасуги потупился.

— Если наша артиллерия сумеет остановить танки, с пехотой мы без труда справимся, правда? — Надежда снова засветилась в его глазах. — Все зависит от артиллерии, да?

Кадзи нахмурился. Потому они и роют индивидуальные окопы, что надеяться на артиллерию нечего… Нет у них этой артиллерии… Танки обрушатся на позиции и отутюжат их, вот и вся оборона… А пехота у них во втором эшелоне. Он сам убедился, что противник располагает мощными, глубоко эшелонированными резервами. И если русские не спешат с наступлением, то лишь потому, что ожидают подхода этих резервов. Пройдет еще немного времени, и они будут здесь. Много ли пользы принесут тогда гранатометы, которым так радовался поручик Дои?

— Пошли обратно, — мрачно проговорил Кадзи.

На обратном пути, когда они добрались до камышей, Тэрада неожиданно обратился к Кадзи:

— Господин ефрейтор, почему вы взяли с собой в разведку именно нас с Такасуги?