Условия человеческого существования

Ранним утром Окидзима проверил бригады, где выработка была наиболее низкой, и обнаружил, что из этих бригад уже сбежало двадцать рабочих. Он рассвирепел. Бегут, оказывается и отсюда, кто-то и здесь действует! Он еще не забыл пощечины унтер-офицера Ватараи. После того случая в душе Окидзимы что-то надломилось. А тут еще этот Кадзи со своим презрительным отношением к нему. Злоба в его душе нарастала и искала выхода. Так бурлящая лава ищет в вулкане кратер. Нет, сейчас уж он не упустит случая расквитаться со всеми, кто издевается над ним. Он их всех переловит, будут они у него харкать кровью!

Он кое-что надумал и поделился своим планом с подрядчиком, настрого приказав ему пока молчать; пускай готовятся к побегу, он их накроет, и тогда все узнается.

Чон Чхван ни о чем не подозревал. Он назначил Фуруя очередное свидание в китайской харчевне — ему не терпелось узнать, когда Кадзи собирается повести спецрабочих на сушку фекалий. Но настроение Фуруя после разговора с директором успело перемениться. Зачем ему работать по маленькой, все время рискуя с этими спецрабочими, которые у всех как бельмо на глазу. Теперь он может получить выгоду покрупнее, если угодит директору. И Фуруя выудил у ослепленного предстоящим успехом Чон Чхвана, как тому удалось организовать побеги спецрабочих. Он был ошеломлен, узнав, что любимый подчиненный Кадзи, Чен, был посредником и соучастником в этом деле. Ошеломлен и обрадован — это все было ему на руку.

— А стоит ли нападать на Кадзи в поле? Может, лучше еще разок тот же способ применить? — небрежно сказал Фуруя. — Во-первых, жди теперь, когда Кадзи поведет их в поле, а потом, он не так слаб, как ты думаешь.

— Знаешь, есть пословица: честным три раза подряд не будешь. — И Чон Чхван покачал головой. — Опасно в третий раз! Я не дурак. Вот пройдусь в последний разок по-большому, и прощай господин Фуруя. Ненадолго, правда, но прощай!

— Вот ты как!

Узкие глазки Фуруя усмехнулись. Этот тип, пожалуй, уходя, тебя же и лягнет. Самое время теперь разделаться с ним.

Мозг Фуруя лихорадочно работал. Как же их всех столкнуть лбами, заслужить одобрение директора, и сесть на место Кадзи?

17

— Послушайте, господин Кадзи, — сказал Мацуда, склонившись у стола начальника. Он впервые заговорил с Кадзи после того случая, когда Чен украл муку. — По указанию директора выдаем муку и масло. — И подождав, пока Кадзи поднял голову, добавил: — Разумеется, только японцам.

Японцы, сотрудники отдела, заулыбались. А все китайцы одновременно вскинули глаза на Кадзи, словно он был в чем-то виноват. По лицу Кадзи пробежала тень досады, а Мацуда смотрел победителем. Ведь Кадзи когда-то отверг это предложение, а теперь оно все-таки прошло. Более того, когда Мацуда получил от директора это распоряжение, он не преминул рассказать о том, что Кадзи был против такого распределения. Куроки недовольно нахмурился: Кадзи все-таки решал этот вопрос более справедливо. Но он подавил в себе минутное колебание.

— Ничего не поделаешь, Мацуда, война! Если все делать по правилам, производительность не поднимешь, да и вообще ничего не добьешься. Что идет на пользу, то и годится.

Штурмовой месячник проходил успешно, и директору хотелось поощрить своих подчиненных. Вот почему предложение Мацуды сейчас прошло.

— Вы, конечно, возражаете? — снисходительно спросил Мацуда.

— Да, возражаю. — Кадзи нахмурился. — Прежде следовало бы выдать хотя бы тем рабочим, которые отработали под землей больше двадцати дней.

— Это в вашем духе — на первом месте рабочие, — рассмеялся Мацуда. — Однако, как ни жаль, вы еще не директор рудника.

Кадзи заметил, что Фуруя тоже улыбнулся, а Чен настороженно наблюдал за ним из угла комнаты: интересно, что Кадзи скажет?

— Да, тебе сильно повезло, Мацуда, что не я директор.

Кадзи вызывающе посмотрел на заведующего складом. Возмущение распирало ему грудь. Скажи Мацуда еще одно слово, и он набросился бы на него с кулаками. Но в это время снаружи донеслись чьи-то крики и вопли. Со звоном разбилось стекло. Видимо, что-то стряслось. Все выбежали во двор. Там Окидзима и двое подрядчиков избивали Чон Чхвана. Кореец попал в ловушку, которую ему устроил Окидзима.

— Я тебя заставлю сполна рассчитаться, — хрипло кричал Окидзима и тыкал окровавленное лицо Чон Чхвана в осколки выбитого оконного стекла.

— Пристукнуть его — и конец! — крикнул один из подрядчиков.

— Господин Окидзима, отдай его нам на расправу, — сказал другой. — Мы его динамитом подорвем! В клочья!

Подрядчики с ненавистью смотрели на корейца. Еще бы! Они с таким трудом набирали рабочих, везли их, кормили, чтобы потом выжать из них последние соки, а этот тип уводит их с рудника! Да это хуже, чем залезть к ним в карман!

— Без вас обойдусь! — зло сказал Окидзима и стукнул Чон Чхвана головой о стену. — Сволочь! Думал, что здесь кругом дураки? Ну как, будешь теперь уводить? А ну, попробуй!

Он подхватил Чон Чхвана с земли, высоко поднял его и бросил оземь. Кореец ногтями царапал землю, словно пытался вскочить и убежать. Силы явно оставляли его.

Окидзима, тяжело дыша, посмотрел злыми глазами на Кадзи.