Условный рефлекс

– Энди – это твоя подруга? – Улучив удобный момент, как бы невзначай поинтересовался Брендон, замечая, как она утвердительно кивает.

– И моя соседка по квартире. Но больше даже сестра. – Машинально перевернула страницу. – Если бы не она, не знаю, что делала бы одна в этом огромном городе.

Двух-секундная пауза.

– Ты всегда хотела уехать из Провиденса?

– Не знаю… – задумчиво ответила Натали, – …наверное, нет. – Затем её губы тронула едва уловимая улыбка. – Наш городок маленький, но безумно живописный. Я люблю его старые улицы и особняки, его удивительно красивую природу, спокойствие и тишину. А ещё воздух – такой умиротворяющий, свежий, пахнущий морем. О! – Она улыбнулась шире. – Ещё я обожаю период фестивалей и ярмарок. Помню, совсем девчонкой почти каждый августовский день сбегала из дома, чтобы хоть одним глазком на всё это посмотреть. За что потом мне, конечно, сильно попадало от мамы…

Натали подняла на Брендона глаза и неожиданно замерла, вероятно, осознав, сколь многое только что о себе рассказала.

– Что-нибудь выбрала? – Спросил он, не дав ей возможности поразмыслить об этом дольше трех секунд.

– Я… буду салат, – отводя глаза, ответила она, прочищая горло и закрывая меню.

Иисусе, эта женщина кроме салата ещё чем-нибудь питается?

Брендон жестом подозвал к ним официанта, а затем озвучил ему заказ:

– Две фирменные феттуччине, сырную тарелку и бутылку «Амароне». – Когда парень кивнул, забрав у них меню, немой вопрос в глазах Натали заставил Брендона продолжить. – Ты ничего не ела весь день, неужели действительно полагаешь, что я буду сидеть и смотреть, как ты «наслаждаешься» овощами?

Её взгляд внезапно стал смелее. Так она обычно смотрела, когда внутри неё зарождался ураган.

– Вы даже не спросили, люблю ли я феттуччине! – Контролируя силу своего голоса, негодовала она. – Может быть, у меня на неё вообще аллергия!

Предполагая нечто подобное, Брендон терпеливо выдержал её взгляд.

– Не спросил. Это так?

С ответом, как и предполагалось, Натали помедлила.

– Нет. – Ожидаемо. – Но это вовсе не означает, что вы можете решать за меня!

– Да, но, если ты попадешь в больницу с острыми болями в желудке, не только для тебя самой, но и для всей компании, это будет, мягко говоря, неприятно. – Пристально наблюдая за её реакцией, Брендон понимал, что двигался в верном направлении. – Мы можем потерять выгодный проект, а ты – работу. Поэтому позволь сегодня, раз уж ты пришла сюда со мной и во избежание подобных инцидентов, я всё-таки решу за тебя.

Открыв было рот, но, решив, по всей видимости, с ним не спорить, Натали отвернулась к окну.

Ну что за женщина? Он не понимал. То смущается, как ребенок и дрожит, словно осиновый лист. То внезапно становится самой настоящей тигрицей, готовой наброситься и перегрызть ему горло. Нет, таких Брендон ещё не встречал. Конечно, за свою жизнь он успел повидать множество краснеющих роковых красоток, но ни одна из них – Бог свидетель – не была похожа на Натали. Было в ней что-то такое, что выделяло её среди всех остальных. Что-то, название чему он дать пока не мог.

Когда принесли феттуччине, Натали уже, кажется, окончательно смирилась со своей участью. Она благодарно улыбнулась официанту, который разлил по их бокалом вино, а затем, взяв в руки приборы, начала неторопливо с помощью столовой ложки наматывать пасту на вилку. Исподлобья, стараясь оставаться незаметным, Брендон наблюдал за её реакцией, когда, набрав достаточно спагетти, она потянула их в рот. Увидев, как Натали широко распахнула глаза, едва не застонав от тающего на языке изысканного сливочного вкуса, он довольно усмехнулся, принявшись за свою порцию.

– Берешь свои слова обратно?

Брендон не смотрел на женщину напротив, но знал, что она замерла. Ощущал.

– Что?…

– Вкусно, ведь так? – Улыбнувшись одним лишь краешком губ, уже зная, как это на неё влияет, он поднял глаза. В ответе необходимости не было, поэтому он тихо добавил. – Я же говорил, Натали, женщине не нужно ни просить, ни говорить, её мужчина всегда знает обо всех её желаниях. Даже самых потаенных.

Его слова повлияли точно так, как он и рассчитывал. На щеках Натали выступил знакомый румянец, дыхание участилось, как и пульс – он понимал это, а тело, над которым она вновь потеряла управление, задрожало. Смятение, страх не сдержаться, волнение и необузданное желание – Брендон добивался именно этой ядреной смеси, и именно её действие он теперь мог с удовольствием наблюдать.

Промолчав, она почти залпом осушила свой бокал, едва не закашлявшись от насыщенности и крепости выбранного Брендоном напитка. Несмотря на свою горчинку, которую, в большинстве случаев, перебивал именно богатый вкус одного из самых известных сортов винограда Вероны, это вино ещё ни разу никого не оставило равнодушным. Особенно, женщин, и особенно, таких неискушенных.