Услышь мой голос во тьме (СИ)

Она поднялась с той же обворожительной грацией, с какой повернулась обнажённой на постели в свете безмятежных звёзд, под пожирающим взором «короля воров», опоясанного кольцами, и Бен неотрывно провожал её взглядом до самой двери. Как только минула безопасная пауза, он покинул гостиную стараясь не привлекать к себе внимания и проследовал в кухню. Первым, что он увидел, были ноги: в непривычной для неё капризно-изящной манере Рей потирала пальцами одной ножки икру другой, склонив набок голову и чуть покачиваясь на месте. «Такая красивая, притягательная и невыносимо чужая», — пронеслось в его мыслях. Обернулась — уничтожила без клинка. Бену сию секунду захотелось прикоснуться к ней, замарать её недосягаемость своими жаждущими руками, вернуть назад, избавить себя от липкого мучения. Ему почудилось, что её глаза потемнели, как оникс, и высекли зловещую искру.

Рей глядела в его очарованное лицо, полное мягкости, и вдруг в её памяти поднялся из ледяных брызг и гигантских волн Кайло Рен с горделивой осанкой и неприступно-фарфоровыми чертами. Кайло Рен, которого она раздела в кабине пилота на его собственном СИДе. Которого прижимала к своей груди, который неудержимо погружал в неё своё естество, пока она громко кричала от счастья. Рей вздрогнула и смущённо захихикала, прикрыв ладонью рот: «Не смотри на меня, не смотри, не смотри! Мы с тобой спали, спали! Спали! И ещё как! Ты делал со мной всё, что хотел, ты был весь мой…» — её мысли лихорадочно сменяли одна другую.

— У меня что-то на лице? — Бен замялся и принялся утирать обеими руками лицо, решив, что она смеётся над ним.

— Нет, всё в порядке! — вцепилась пальцами в край столешницы и отвернулась, продолжая смеяться и боясь снова встретиться с ним взглядом. Схватила наполненную тарелку и решительно двинулась на выход, но Бен аккуратно преградил ей путь, расставил по сторонам руки, загнав Рей в ловушку, и она пугливо сжалась, отступив на шаг. Он приблизился к ней и подался вперёд.

— Могу я спросить, ты на меня в обиде? — уставился на неё как сыч.

— Ничуть, с чего ты взял? — подавляя дрожь в голосе.

— Мне кажется, будто ты меня за что-то наказываешь своим… своей неприветливостью.

— Тебе кажется, — сдавила пальцами стенки тарелки.

— Просто мне бы не хотелось недомолвок, которые доставят кому-то из нас с тобой неудобство, — Бен поймал себя на мысли, что давно не вёл подобного разговора — он тщательно подбирал каждое слово.

— Какие у «нас с тобой», — повторила за ним со скрываемой издёвкой, — могут быть недомолвки?

— Прекрасно, если никакие, — нацелился на неё, как коршун на добычу. — Раз всё хорошо, и ты ни на что не обижаешься, предложу тебе уроки каллиграфии, помнишь, ты хотела? Четыре раза в неделю по вечерам.

— Дважды в неделю вполне достаточно.

— Ладно, как скажешь, — отозвался спокойно и властно.

— Пусти уже меня, Бен, — Рей почувствовала себя запертой и беспомощной, вынужденной вести его игру.

Он молча отстранился и опустил руки, открыв ей путь для бегства, и Рей немедля воспользовалась этим, испугавшись их уединения, которого поклялась себе больше не допускать. Бена охватило бессилие, вопреки его наивной решимости расставить точки над «i». «До чего же я глупец! Неужели настолько ослеп от всего, что было, чтобы не видеть, как я её раздражаю? Она моё присутствие с трудом выносит. Даже если я ей и нравился, сейчас всё изменилось. Не знаю, что с ней произошло в путешествии, может быть, Митч прав, и у неё действительно что-то с тем парнем, у которого она задержалась. Но она однозначно не желает, чтобы я теперь приближался к ней. И ведь ничего лучше не придумал, умник, чем напугать её! Блестяще! Номер один по части идиотских методов соблазнения посредством натягивания любимого образа Верховного лидера. Кретин».

Стук в дверь вывел его из ступора, и Бен метнулся к выходу вперёд хозяев. На пороге стояла Арди́ в своей голубой курточке и торчащим из-под неё высоким воротом жёлтого вязаного свитера. По старой привычке они заключили друг друга в чересчур пылкие и долгие объятия, но испытали неловкость, когда отстранились. Рей глядела на них из гостиной, чувствуя, как тяжелеет в груди. В своих мыслях она пронзала Бена световым мечом снова и снова. «Больше никаких недомолвок! Не переживай об этом», — яростно стиснула зубы до боли.

— Ты грустишь? — Арди́ ласково положила ладонь на его щёку и добавила шёпотом: — Здесь девчонка, которая тебе нравится, с чего эта кислая мина?

— С того, что я опять всё испортил. Теперь моё желание добровольно отбросить копыта прямо-таки заиграло новыми красками.

— Выключай-ка королеву драмы, любитель накрученных трагедий, — Арди́ достала сигарету, прикурила и с блаженством затянулась. — Ребята, привет, я здесь!

— Мы кино смотрим, ты всё пропустила.

— Да у папы опять спину прихватило, я с ним устала уже ругаться, чтоб он тяжести прекратил таскать, чай не мальчик. Так нет! Вечно гундит, что он «ещё мужик в самом соку», бесит до жути эта бравада.

— Макк как обычно, — покачала головой Кори в ответ.