Услышать тебя

— Зачем ждать лета? Все бросим и уедем завтра! Даже не завтра, а сегодня! Сейчас! — Он не замечал, что она закусила губы от боли — так он сжал ее плечи.

— Не торопись, Сережа, — сказала она, мягко высвобождаясь из его рук.

— Я все время чего-то жду, — поникнув, сказал он. — А чего — и сам не знаю…

— До свиданья, дорогой, — сказала она и, отбросив со лба золотистую прядь, поцеловала его и сама отворила дверь.

4

В редакцию пришла печальная весть: в Кисловодске скоропостижно скончался Александр Федорович Голобобов. Вечером прибыл в санаторий, а утром умер прямо в нарзанной ванне… Инфаркт миокарда. Цинковый гроб с телом Голобобова доставили в город самолетом. Похороны были пышными и торжественными. На могиле произносились речи, женщины — редакционные работники — плакали навзрыд. Мужчины, склонив обнаженные головы, молча стояли у гроба. Голобобов был хорошим человеком, и его любили. У ставшего неподалеку от глубокой ярко-желтой могилы каменного надгробия множество зеленых венков с черными траурными лентами. Пахло сырой кладбищенской землей, слежавшейся хвоей и нитрокраской, которой были выведены на черных лентах последние слова прощания. Волков, Рыбаков, Новиков и Сергеев стояли в стороне под огромным бурым кленом. Над головой глухо постукивали друг о дружку ветви с набухшими почками. Ветер завывал в голых кустах, взъерошивал волосы на головах людей. Где-то на дереве печально каркала ворона.

— Интересно, кого назначат редактором, — негромко сказал Рыбаков.

— А кого бы ты хотел? — спросил Володя Сергеев. Глаза его под увеличительными стеклами очков были совсем маленькими и покрасневшими.

— А что, если тебя назначат? — взглянул на Рыбакова Новиков.

— Я бы вам показал, где раки зимуют! — громко сказал Рыбаков.

Исполняющий обязанности редактора Пачкин — он стоял у гроба — метнул на них осуждающий взгляд. Рыбаков, виновато откашлявшись, провел по длинному костистому лицу ладонью, и оно снова стало скорбным.

Сергей не принимал участия в разговоре. Он смотрел, как могильщики на веревках опускали большой гроб в яму. Делали они свою работу привычно и ловко, но чувствовалось, что им тяжело, ведь в Голобобове было более ста килограммов весу. Когда гроб наконец улегся на влажное дно ямы как надо, могильщики разом вытащили толстые серые веревки. И этот шелестящий скрип веревок о дерево — Голобобова переложили из цинкового гроба в деревянный — неприятно резанул уши.

Люди на кладбище зашевелились, послышались первые частые удары земли о гробовую крышку. Сергей тоже бросил горсть влажной желтой земли в могилу. Отдал последнюю дань хорошему человеку Александру Федоровичу Голобобову.

Был человек, и вот не стало человека. Могильный холм с надгробием зарастет травой, как и эти окружающие его могилы. Над кладбищем будут шуметь деревья, проплывать облака, греметь грозы, дуть холодные и теплые ветры, но мертвые ничего уже никогда не увидят и не услышат.

У кладбищенских ворот в толпе сотрудников редакции Сергей увидел Лилю. В красном пальто с норковым воротником и меховой шапочке, она выделялась из всех: яркое красное пятно на сером фоне. «Могла бы другое что-нибудь надеть… — с досадой подумал Сергей. — Как на демонстрацию вырядилась». Лиля тоже увидела его и вопросительно взглянула в глаза: дескать, домой пойдем? Сергей отрицательно покачал головой: По старинному русскому обычаю мужчины собирались помянуть покойника.

— Может, Пачкина утвердят редактором? — спросил Рыбаков. — Закончил высшую партийную школу, ему и карты в руки.

— Что это ты так волнуешься? — покосился на него Сергей.

— Голобобов… покойник обещал мне к осени отдельную квартиру, а придет новый — кто знает, как все повернется…

— Ты свое возьмешь, — успокоил его Сергей.

— Поглядите-ка, Лобанов-то, Лобанов так и увивается вокруг Пачкина… — сказал Володя Сергеев. — Сейчас с рукава пылинку сдунет!

— А ты чего же зеваешь, Павел Ефимович? — усмехнулся Сергей. — Пристраивайся к нему с другой стороны…

— Лобанов хитрая бестия, — мрачно заметил Новиков. — Уж он-то знает, кто будет редактором.

— Я Пачкина уважаю, — сказал Рыбаков. — Добрый мужик. И организатор хороший.

— Ты погромче, погромче… — засмеялся Володя Сергеев. — А то он не услышит.

— Есть у него лишь один маленький недостаток — писать не умеет, — заметил Сергей.

— Редактору писать не обязательно, — возразил Рыбаков. — Передовицы пишет, и хватит с него…