Услышать тебя

— Женщины нас выбирают, хотя мы и думаем, что все происходит наоборот…

— Я гляжу, ты, брат Сергей, становишься философом…

— Скоро тридцать, а не чувствую, что поумнел, — мрачно усмехнулся Сергей.

Ветер со свистом ворвался в арку, хлестнул дождевыми каплями и песчинками по стеклам и, перепрыгнув через сараи, умчался дальше. Александр Арсентьевич поежился и поднял воротник пальто. Сергей хотел уже было с ним распрощаться, когда он вдруг спросил:

— Говорят, у тебя повесть написана?

— Кто говорит? — удивился Сергей. Он никому из редакционных не говорил про повесть.

— Не имеет значения. Есть повесть или нет?

— Она еще сырая.

— На будущий год у меня запланирован альманах. Принеси почитать, может, подойдет.

— Я не могу ее сейчас показывать, — сказал Сергей.

— Даже мне?

— И вам, — сказал Сергей.

— Тебе видней, — сказал Александр Арсентьевич и, сунув озябшую руку, скрылся в своем подъезде. Но тут же снова открыл дверь парадной и добавил: — Когда найдешь нужным, принесешь мне, ладно?

— Нет, — сказал Сергей. — Я ее отдам в другое издательство.

— Наше тебя не устраивает? — с любопытством посмотрел на него Козодоев.

— Издательство устраивает, — сказал Сергей. — Издатель не подходит… Потому… потому, что он мой друг!

Повернулся и зашагал под арку на улицу. Козодоев смотрел ему вслед и качал головой.

5

Лишь только Сергей завернул за угол дома, на него налетел свирепый ветер. Сорвал кепку, швырнул ее через дорогу и припечатал к серому фундаменту пятиэтажного здания. Сгибаясь под напором упругого, живого ветра, Сергей перешел улицу и поднял кепку. Поглубже нахлобучил ее на припорошенную снегом голову и зашагал к бетонному мосту через Дятлинку.

С погодой стало твориться что-то непонятное: после похорон Голобобова с неделю стояла солнечная весенняя погода, на липах вылупились первые клейкие листочки, прилетели грачи, кто-то даже видел скворцов; а потом вдруг задули северные ветры, температура упала, по утрам начались заморозки, и вот уже третий день в городе снег. Он сыплет и сыплет с неба. Побелил крыши домов, желтоватая снежная каша чавкает под ногами, летит из-под колес автомашин. Снег облепил распустившиеся деревья, и крошечные зеленые листья жалко выглядывали из этой снежной пелены.

Зима, настоящая зима вернулась в город. С холодными ветрами и завывающими вьюгами.

Отворачивая покрасневшее лицо от больно секущего снега, Сергей подумал, что, наверное, вот такой ветер подхватил девочку Элли в Канзасской степи и унес ее в Волшебную страну.

Огромный бетонный мост через Дятлинку напряженно гудел. Длинные растрепанные хвосты поземки с удалым посвистом устремлялись под него. В снежной круговерти свинцово поблескивала вода. Коснувшись ее, снежинки таяли. Широкая в этом месте река, будто гигантская промокашка, впитывала в себя обезумевшие небеса.

Сразу за мостом Сергея нагнали Рика Семеновна и Валя Молчанова. Они возвращались с обеда в редакцию. Сергей шел туда же.

— Ты теперь живешь в другой стороне? — не преминула съехидничать Молчанова. Дело в том, что Сергей возвращался от Лены, и хитрая Валя прекрасно об этом знала.

— Получил новую квартиру? — с невинным видом взглянула на него Рика Семеновна.

— Меня ветром занесло на ту сторону, — попробовал отшутиться Сергей, но не тут-то было.

Неуловимым женским чутьем почувствовав, что Сер-гей смутился, Валя насмешливо сказала:

— Вот они, мужчины: только жена за порог, а он же к другой…

— На Сергея это непохоже, — усмехнулась Рика Семеновна. — Он предан своей Лиле. Имея такую красивую жену, изменять? Я в это не верю.

— Другое дело, если красивая жена изменяет некрасивому мужу… — насмешливо сказал Сергей.

Валя тотчас приняла это на свой счет, хотя Сергей никогда не считал ее красивой, а Валиного мужа вообще в глаза не видел.

— Никто не скажет, что я своему мужу изменяю! — с пафосом ответила она.

Умная Рика Семеновна, с трудом подавив улыбку, спросила о другом:

— Как сын? Поправился? Я без Лили как без рук… Поскорее бы возвращалась.

Неделю назад из Андижана в редакцию пришла телеграмма, заверенная врачом, что Юра серьезно заболел и Лиле необходимо срочно выехать. Ее, конечно, сразу отпустили. Однако, судя по настроению, с каким она уезжала в Андижан, Сергей понял, что Юра тут ни при чем: просто Лиле понадобилось уладить какие-то свои не терпящие отлагательства дела. А телеграмму заверить вполне могла Капитолина Даниловна, она ведь детский врач.

Вторую неделю Лиля в Андижане, а вестей от нее пока нет. Хотя бы для приличия телеграфировала, что с Юрой все в порядке.

Конечно, своими сомнениями Сергей не стал делиться с Рикой Семеновной. Увидев на пути павильон «Пиво-воды», он круто свернул к нему, пробормотав:

— Сигареты кончились…

В кармане у него лежала только что начатая пачка.