Услышать тебя...

— Сойдет, — пробурчал Сергей и, натолкав в мясо­рубку лук, сало, нарезанные куски мяса, размоченную в молоке булку, принялся все это проворачивать. Из ды­рочек разноцветными червяками в подставленное блюдо вылезал готовый фарш.

— Какую ты больше любишь подливку: коричневую с луком или светлую с майонезом?

Лиля сегодня была в ударе и готовила с удоволь­ствием. Черт ее знает, какую он любит подливку — с луком или с майонезом?..

— Не крути с таким остервенением, — заметила же­на. — Стол перевернешь.

— Тебе бы в армии быть командиром, — пробурчал Сергей.

— Муж должен во всем помогать жене, — настави­тельно изрекла Лиля, перемешивая в миске фарш. — Хо­чешь, пельмени сделаю?

Сергей сразу оттаял, пельмени он любил.

— Я тебе помогу лепить, — сказал он.

Обед удался на славу. Сергей даже сбегал в магазин и принес бутылку сухого вина, которую они дружно рас­пили. Пельменей получилось много, и Лиля, глядя на присыпанную мукой доску с аккуратно завернутыми ко­мочками теста сказала:

— Знала бы, что так много останется, гостей пригла­сила бы... Без холодильника они раскиснут и завтра бу­дут невкусными... Когда ты наконец купишь холодиль­ник?

— Да вот не продают их, — заметил Сергей.

— У тебя такие знакомства... Зайди в горторг. Не откажут. Валя Молчанова и то достала холодильник...

— Этого я не умею, — сказал Сергей.

— А что ты умеешь? — стала злиться Лиля.

— Кое-что, наверное, умею...

Сергей после вкусного обеда был настроен миролю­биво. Ему вовсе не хотелось пререкаться с женой из-за холодильника, он мечтал залечь на кушетку с интересной книжкой.

— Не пойму я тебя, — продолжала Лиля (она, в от­личие от мужа, всегда была настроена воинственно),— столько времени угробил на свою повесть, а ее тебе за­вернули с разгромной рецензией. И не жалко тебе вы­брошенного на ветер времени?

— Не жалко,— ответил Сергей. — Повесть, действительно, получилась сырая. Нужно дорабатывать, а мне что-то не хочется. 

— Почти два года работы коту под хвост?

— Лев Толстой... -

— Знаю, — перебила Лиля. — Семь или тринадцать раз переписал «Войну и мир». Кстати, начисто перепи­сывала его жена Софья Андреевна...

 — А ты даже не удосужилась прочесть, — заметил Сергей.

— Ты не Лев Толстой, — усмехнулась Лиля.— А я не Софья Андреевна.

— Оставим эту тему.

— Ты мог бы написать сотню статей и очерков, — продолжала Лиля, — за которые тебе хорошо бы запла­тили, а ты упорно пишешь, как говорит Султанов, для «семейного альбома».

 — Если я не буду работать над чем-нибудь серьез­ным. .. Я хочу написать роман о современной молодежи. Вечная тема любви... Я столько людей интересных

по­встречал...— Наткнувшись на насмешливый взгляд жены, загоревшийся было Сергей замолчал. И закончил устало: — Короче говоря, если я не напишу о том, что меня сейчас целиком захватило, я... ну как бы себя обкраду.

— А пока ты семью обкрадываешь, — жестко заклю­чила Лиля.

— По-моему, нам с тобой на жизнь жаловаться грех, — сказал Сергей. — Зарабатываем мы прилично, одета ты, как кинозвезда... Разве вот только холодиль­ника нет...

— Мы даже в кино теперь почти не ходим... Сидишь и сидишь за письменным столом! Как хоть он будет на­зываться?

— У него нет названия.

— Работаешь уже который месяц над... — у Лили язык не повернулся сказать «романом», — новой вещью и не знаешь, как она называется?

— Не знаю.

— Роман без названия!—насмешливо сказала Лиля.

— Вот ты и придумала название, — улыбнулся Сер­гей.

— Не морочь мне голову! — отмахнулась она.— И мой тебе совет: не трать время на пустяки. Ну, если тебя тянет на литературу, пиши рассказы! Их быстрее напечатают, если они хорошие, а роман без названия... Это чистейшая утопия! Никто его никогда не напечатает. Кто ты? Имя у тебя есть? Кто станет печатать роман какого-то неизвестного провинциального журналиста?

— А вдруг напечатают?—опять улыбнулся Сергей.

— Журналист ты хороший, это все знают ,а какой из тебя выйдет писатель — никто этого сказать не может. 

— Значит, советуешь бросить?

— Пиши для газеты, за это тебе платят...

— Я тебя выслушал, а теперь ты меня послушай,— сдерживая раздражение, сказал Сергей. — Роман я не брошу! Пойми, я не могу не работать. Вот ты сегодня у плиты... прости за неудачное сравнение... творила! У тебя было такое одухотворенное лицо...

— Можешь не продолжать, — перебила Лиля. — Мой удел — это плита, а ты создан для настоящего творче­ства. ..

— Ты все вульгарно истолковала, — поморщился Сер­гей.

— Я тебя прекрасно поняла, — отрезала жена.

Воспользовавшись паузой, Сергей взял с письменно­го стола книгу и устроился на диване. Однако углубить­ся в нее не смог: на кухне звякала в раковине посуда, хлопала дверца плиты, гремели видки-ложки. А немного погодя раздался недовольный голос:

— Уже завалился, гений... Мог бы и помочь жене убраться на кухне.

Выругавшись про себя, Сергей поднялся и пошел в кухню. Лиля уже все убрала, и на его долю осталось лишь вытереть полотенцем посуду. Конечно, обед был хорош, но нельзя же из-за этого все время испытывать его терпение...

— Сходил бы в кинотеатр и взял на вечер билеты, —  сказала Лиля.

— Потом...