Услышать тебя...

— Не повернул? — живо перебил он, блеснув на нее смеющимися глазами.

— Я хотела спросить о другом: что же делать нам, бедным смертным, если такие феодалы, как вы, захвати­те все озера?

— Этим озером мы отныне будем владеть совмест­но, — улыбнулся Сергей.

— Я ценю ваше великодушие, но вряд ли в ближайшем будущем я сумею сюда выбраться. Далеко от го­рода, а дорога — черт ногу сломит!

— Я возьму вас на буксир, — сказал Сергей и вдруг рассмеялся: — А зачем нам гонять сюда два мотоцикла? Можно на одном.

— Мне такое даже в голову не пришло, — заметила она, и в ее голосе Сергею почудился холодок. Он встал, подбросил веток в костер. Огонь ярко вспыхнул, и на берегу вздыбилась огромная лохматая тень. Совсем низ­ко прочертила ночь другая тень, маленькая вихляющая­ся: прилетела на огонек летучая мышь.

— Мне-то что за дело: приедете вы на рыбалку или нет? — сказал он и подумал, что слова его прозвучали грубовато. Ну и пусть, а то вообразила, что он ее угова­ривает.

Она быстро взглянула на него и снова уставилась на огонь. На губах легкая улыбка.

«А она молодец, не обидчивая, — подумал Сергей.— Может, потому, что умная?»

— Я читала в газете ваши очерки и фельетоны, — пе­ревела Лена разговор на другое. — Мне нравится, как вы пишете.

— А мне не нравится, — резко ответил он. — Газета есть газета. Только факты — и ничего лишнего. Если бы вы знали, как наш ответственный секретарь дядя Костя кромсает мои материалы! Только пух и перья летят. Я злюсь, хотя и понимаю, что он прав. Газета это не аль­манах и не журнал.

— Вы говорите, что повесть написали.

— А вдруг в «семейный альбом»? 

— Думаете, не напечатают?

— Надо послать в какой-нибудь журнал, — сказал Сергей.

— Ну и пошлите.

— Пошлю.

Лена внимательно взглянула на него, и опять по ее губам скользнула легкая улыбка.

— Вы не похожи на труса.

— А вдруг это чепуха на постном масле? — неожиданно взорвался Сергей.— Муть! Ерунда! Никому это не бу­дет интересно. Честное слово, мне иногда хочется к черту разорвать рукопись и сжечь.

— Как Гоголь вторую часть «Мертвых душ».

Сергей молча уставился на нее. После продолжитель­ной паузы спросил:

— Вы смеетесь надо мной?

— Дайте мне почитать вашу повесть, — очень серь­езно сказала она. — Я не бог весть какой критик, но ска­жу вам правду. Только, пожалуйста, не обижайтесь на меня, ладно?

Сергей смотрел ей в глаза и молчал. Никому еще не давал он читать свою повесть. Случалось, Лиля подходи­ла к нему сзади, когда он сидел за письменным столом, через плечо равнодушно заглядывала в исписанные лист­ки и говорила: «Кончай, пора ужинать.» Или: «И не надоело тебе торчать за столом? Лучше бы в кино схо­дили.» И никогда еще не сказала: «Дай почитать, что ты там написал.»

Отогнав от себя непрошеные воспоминания, Сергей сказал:

— Хватит о литературе. Поговорим о щуках. Нет, лучше о вас! Вы знаете, что у вас удивительно красивые глаза? Я таких никогда не видел.

Сказал и опять почувствовал себя неловко: вот и у него вырвались банальные слова. Наверняка то же самое ей говорили многие мужчины.

— Ну что ж, поговорим о моих глазах, — улыбнулась она. — Если нам больше говорить не о чем.

Костер гулко выстрелил, выбросил вверх длинный язык огня, почти достав до нижних ветвей ольхи, и сразу как-то сник, съежился. Две колеблющиеся тени стояли рядом, одна огромная, выше ольхи, вторая поменьше. Еще раз метнулось вверх пламя — это вспыхнула лежав­шая в стороне сосновая ветка, — и тени сблизились, сли­лись воедино и снова разошлись.

— Что же вы замолчали? — спросила она.

— Неохота глупости говорить.

— Тогда лучше помолчим, — рассмеялась она и на­гнулась за котелком. Длинные волосы соскользнули со спины и смешались с высокой травой. Когда она выпрямилась, тоненькая, стройная, их глаза встрети­лись. Какое-то мгновение они молча смотрели друг на друга.

— Уха была чудесной, — сказала Лена. — Я бы ни­когда такую не приготовила.

— Каждому свое, — мрачновато пошутил Сергей.

 Девушка улыбнулась и, звякнув посудой, быстро пошла по узкой тропинке к дому. Из темноты донесся ее звонкий голос:

— Я утром рано уеду. До свидания, Сергей!

А он чурбаном стоял у погасшего костра и таращился на сгустившийся за ее спиной сумрак. На бугре протяж­но и насмешливо ухнула сова, а он все еще стоял и при­слушивался к затихающим шагам девушки.

И, уже лежа на шаткой железной кровати в темной душной избе, переполненной всевозможными запахами, вспомнил, что так и не спросил девушку про летчика, который ехал с ней на мотоцикле по Невельскому шоссе. Глядя в потолок, он слушал заливистый храп тёти Ма­трёны, доносившийся из другой комнаты, и непонятно чему улыбался. 

9

Сергею приснилось, будто загорелся дом. Примчались пожарные машины, пожарники в серых бре­зентовых робах и блестящих касках быстро подсоединили шланги к водопроводной колонке, и вот сильные тугие струи ударили в горящий дом.