Услышать тебя...

— Привет, Лилька! — орал в трубку Сергей. — Тут в сельмаге продают шерстяные кофты. Английские или бельгийские. Какой у тебя размер, все забываю? Со­рок восьмой? Какая, говоришь, вязка? Толстая, краси­вая. Тебе понравится. Так брать или нет? Не волнуйся, я вывернусь. Не звонили тебе ленинградцы? Они, ка­жется, завтра уезжают? Ладно, пока! Целую тебя! Приеду в пятницу! Сделай пельмени, Лиль!

Лиля положила трубку и, сказав своей начальнице «до свиданья», ушла. На углу улицы, где Лиле нужно было поворачивать налево, из машины вышел Оленин. Он с улыбкой — улыбкой киноартиста — смотрел на нее. На этот раз был он в светлом гражданском костюме, белой рубашке и сером галстуке. Костюм сидел на его грузной фигуре мешковато.

— Здравствуйте, —сказал он. — Я приехал за вами.

Лиля в нерешительности остановилась у машины. Оленин галантно распахнул дверцу, и она, секунду по­колебавшись, села.

Лиля сидела рядом с ним и смотрела прямо перед собой. Светло-коричневая «Волга» выбралась из города на шоссе и не спеша покатила в сторону Невеля. Оле­нин обеими руками вцепился в руль, лицо его было на­пряженным. Знала бы Лиля, каких трудов ему стоило уговорить Гошу Галина дать на два часа машину. «Волга» принадлежала Гошиному отцу, генералу в от­ставке. Галины тряслись над машиной, и каждый удар камня в днище или рытвина на дороге заставляли их вздрагивать и болезненно морщиться.

— Вы всегда так медленно ездите? — спросила Лиля. Вообще Оленин ездил плохо, да еще на чужой ма­шине, тем не менее он прибавил газу. На заднем сиде­нье в сумке позвякивали бутылки. Когда Оленин пред­ложил проехаться за город, Лиля промолчала. Почему бы не прокатиться? Езду на машине Лиля любила. Сей­час она ни о чем не думала. Смотрела на знакомый пей­заж. Сколько раз проносились они с Сергеем по этому шоссе! Всякий раз, когда он обгонял машину, круто сре­зая угол перед самым радиатором, у Лили замирало от страха сердце. Шоферы грозили кулаками, а он лишь смеялся и тряс головой. Лиля вдруг рассмеялась. Оле­нин покосился на нее, губы его были плотно сжаты. Лиля ничего не замечала, а у Оленина гулял руль. Незави­симо от его воли «Волга» почему-то рыскала справа налево. Пока скорость небольшая, это не опасно, но все равно очень неприятно. Такое впечатление, что не ты ве­дешь машину, а она сама выбирает дорогу.

Он так и не спросил, почему она засмеялась, а если бы он спросил, Лиля не ответила бы. Просто она вспомнила, как на первом курсе, в Москве, возвращаясь с универ­ситетского вечера, они с подругой Галей Вольской пой­мали такси. Пожилой усталый шофер, заканчивавший смену, спросил, куда их везти. Немножко захмелевшая Галя беспечно сказала: «Куда хочешь, шеф!» И шофер привез их в отделение милиции.

Оленин сбавил скорость. Он все время озирался по сто­ронам, искал проселок, чтобы свернуть с шоссе. Лицо его стало еще более напряженным, на носу заблестели капельки пота. На Лилю он почему-то старался не смо­треть. А ей вдруг захотелось вернуться обратно. Этот чужой мужчина за рулем не вызывал у нее никаких чувств. Хоть бы сказал что-нибудь, а то молчит да ску­лами играет. Откуда ей было знать, что он с машиной борется.

«Сказать, чтобы повернул назад?» — подумала Лиля.

Он заметил поворот слишком поздно. Резко затор­мозил, потом сдал машину назад и, яростно вращая кре­мовый руль, вывернул на обочину, оттуда начинался за­росший высокой травой проселок. Метелки хлестали в днище машины. Раздался сильный удар и машина вздрогнула. Закусив губы, Оленин вместо тормоза на­жал на газ, и «Волга» козлом прыгнула вперед. Тогда он остановил машину, выскочил и, встав на колени, стал заглядывать под нее. Наверное, ничего тревожного не заметил, потому что, когда выпрямился, лицо его было спокойным.

— Хуже всего ездить на чужих машинах, — сказал он. — Скорее бы очередь подходила. Через год-два и у меня будет «Москвич».

Загнав машину в кусты, он выключил зажигание, до­стал из багажника кусок брезента, расстелил на траве, разложил колбасу, сыр, открыл коробку сардин. Все это проделал не спеша, обстоятельно. Консервы открыл но­жом, предусмотрительно захваченным с собой. И опять Лиля вспомнила Сергея. Он всегда что-нибудь забы­вал, Бутылки с пивом откупоривал зубами, а консерв­ные банки кромсал маленьким перочинным ножом, ко­торый потом можно было выбрасывать.

Пока Оленин хлопотал у брезента, Лиля стояла под толстой сосной к смотрела на заливной луг. Когда-то здесь текла большая река, а сейчас все древнее русло заросло кустарником, березняком и травой. Над лу­гом пролетела сорока. Солнце позолотило ее черные крылья.

Громкий выстрел за спиной заставил Лилю вздрог­нуть и обернуться: Оленин стоял с дымящейся бутылкой шампанского в руке и широко улыбался.