Усмири зверя

Хотелось бросить Мифилу в лицо, что в его руках сладости превращались в отраву, но я держалась. Совсем уж злить Верховного жреца не хотелось. Мало ли какое наказание за это дадут. Ведь у меня в планах когда-нибудь выбраться из этой темной ямы поближе к солнцу. А солнца так не хватало.

– Ми, взгляни на меня, – прозвучал приказ, и нечто в голосе заставило меня посмотреть. И не успела я ничего понять, как оказалась на лавке рядом со жрецом.

– Незачем сопротивляться, ми, – ласково заговорил жрец, но я понимала, что это только игра. – Я тебя не обижу. Ну же, попробуй лакомство.

Старик Мифил был неприятен и страшен, в молодом виде он обладал яркой и дерзкой красотой. Но все равно я чувствовала исходящий от него холод. Его близость пугала, заставляла сердце бешено биться, а кожу покрываться мурашками.

– Попробуй, ми, – повторил жрец. – Яда здесь нет.

Он насадил на вилку кусочек засахаренной груши и поднес мне ко рту. Пришлось принять подношение. Груша была вкусной и буквально таяла на языке. Я против воли нашла глазами тарелку с другими фруктами.

– Вот видишь, а ты сопротивлялась, – пожурил жрец. – Ничего страшного не произошло, наоборот, тебе понравилось. Еще?

Не хотела, но все равно кивнула. Изголодавшись по хорошей пище, тело предавало свою хозяйку.

Когда с фруктами было покончено, жрец протер мне губы салфеткой. Стало невероятно стыдно. Я попыталась встать и отойти, но не тут-то было, Мифил придержал за руку.

– Ты очень красива, ми, – проговорил он, с жадностью рассматривая мое лицо. – Красива и волнуешь меня. Разреши мне сделать тебе приятно.

Я отпрянула и замотала головой.

– Нет, мирай, нет! Я не хочу, отпустите меня.

Жрец ухмыльнулся, вмиг пропала нежность и забота, с которой он смотрел.

– Меня так заводят твои дрожь и страх, ми.

Я едва не закричала от ужаса. Дернулась изо всех сил, но лишь сделала себе больно. Пальцы Верховного оставили на руке синяки.

– Посмотри на меня, ми, – вновь приказал он.

Зажмурилась. Нечто в глазах давало жрецу власть надо мной. Я не хотела становиться безвольной куклой.

– Посмотри на меня, ми! – он повысил голос и с еще большей силой сдавил руку.

Охнула от боли и все-таки открыла глаза.

– Ты ведь хочешь стать моей, ми?

Я заледенела от ужаса, но все равно сказала:

– Хочу.

– Вот и славно.

Он наклонился и с оттяжкой лизнул щеку. Затем добрался до губ и начал их целовать. Но не просто целовать, жрец с рычанием кусал их, сосал, а потом и вовсе проник в рот языком. Мне казалось, пытка никогда не закончится. Вот только это было лишь начало.

Наглые руки дотронулись до груди, сжали, вырвав крик протеста, но жрецу было все равно. Более того, он захотел большего, начал расстегивать пуговицы, дабы добраться до обнаженного тела.

– Какая вкусная ми, – бормотал Мифил, словно сумасшедший. – Какая нежная кожа.

Пуговицы были расстегнуты, а платье сдернуто с плеч. Воздух тотчас дотронулся до кожи прохладными пальцами. Я задрожала от ужаса и отвращения. Губы жреца приникли к обнаженной груди, одной рукой он продолжал держать меня, второй полез под подол. Из последних сил я попыталась сжать ноги, но куда там, коленки сами раздвинулись приглашая.

– Какая ты страстная, ми, – восхищенно проговорил он. – Не зря я выбрал тебя.

Пальцы жреца проникли к самому сокровенному месту, поглаживая дразня. Я от ужаса прикусила губу, боль огненной волной пронеслась по жилам, вымывая подчинение, даря возможность сопротивляться. У меня вдруг появилась уверенность, откажи я, жрец не сможет заставить снова.

Встрепенувшись, я с силой укусила Мифила за шею. Тот взвыл и отпрянул, рука из-под подола тут же убралась.

– Я не хочу вас! – проговорила громко и с чувством. – Никогда и ни за что. И вы не можете меня заставить, больше я не поддамся.

– У кошечки появились острые зубки, – потирая шею, сказал жрец. – Что ж, иди, держать не стану. Вот ключ.

И швырнул его прямо в меня, но я была готова и отскочила. Ключ со звоном врезался в каменную стену. Быстро накинув на плечи платье, я застегнулась и, пока он не придумал еще чего-нибудь, схватила ключ и вставил в скважину.

– Зря ты мне отказала, ми. Верховному жрецу не отказывают, – слова догнали на пороге. – Обидела меня, обидела Темного.

Я вздрогнула от пронзившего меня дурного предчувствия, но постаралась абстрагироваться. Возможно, жрец специально говорит гадости, чтобы испугалась, одумалась и сама отдалась ему.

– Простите, – шепнула я и убежала прочь.

В общем зале все было по-прежнему. Мираи и ми кушали, развлекались в обществе друг друга. Я увидела и Зорану, соседка выглядела вполне довольной. Махнув ей рукой, поспешила прочь. Меня все еще потряхивало от пережитого, хотелось смыть с себя прикосновения Мифила, но поход в парильню ожидался лишь через неделю. Но я не могла столько ждать.

Решение пришло само собой. Прижимаясь к стенам домов, прячась в их тени, поспешила к купальням. Сейчас, когда одни развлекались, а другие спали, там никого не должно было быть.