Усмиритель душ (СИ)

Шэнь Вэй кивнул. Подняв руки, он начал один за одним выписывать в воздухе древние символы. Обладающие немаленькой силой, они волнами разносились в воздухе, и небесный перезвон сопровождал каждый резкий росчерк. Шэнь Вэй, сплетя пальцы, накрыл ладонями целую линию этих символов, и они развалились на части и устремились к восьми триграммам, где замерли над головой у каждого из присутствующих.

В одно мгновение все они услышали заклинание, передававшееся с рассвета первобытных времён. Неповторимое, тяжёлое, оно пробудило в сердцах людей резкое, неудержимое желание преклонить колени.

А Шэнь Вэй посмотрел на юг, встретился взглядом с Чжао Юньланем и вдруг улыбнулся — словно цветок, распустившийся на заре весны.

***

В затопившей зал десяти королей чернильной темноте Чжу Хун, не в силах ничего разобрать, передвигалась на ощупь. Единственным источником света была ветвь Древа Добродетели у неё в руках: подарок Шэнь Вэя невидимым щитом надёжно отделял её от бушующего хаоса и рыскающих повсюду призраков. Одна из почек отчётливо налилась зеленью.

В какой-то момент Чжу Хун вдруг услышала, что кто-то зовёт её по имени, а обернувшись, увидела Четвёртого Дядю: он прятался в углублении в стене, удерживая перед собой огромный щит, в которой Чжу Хун узнала чешуйку Фу Си — драгоценное сокровище клана змей.

Кажется, дядя был ранен, и у него не хватало сил удерживать человеческий облик: нижняя половина его тела обратилась тёмно-зелёным хвостом. Увидев Чжу Хун, он поначалу растерялся, а затем разозлился и резко выдохнул:

— Что ты здесь делаешь?! Тебе следовало уйти вместе с Хранителем, или тебе жизнь не дорога?

Оглянувшись, он выбрался из своего убежища, только чтобы обвить Чжу Хун своим хвостом и заставить её занять своё место. Лицо его побелело от гнева, а губы были в крови.

— Другой такой непослушной девчонки во всём клане не найти! — рявкнул он. — Глупая, здесь опасно! Ты почему не сбежала?

— Я волновалась за тебя…

— Не хватало ещё всякой мелочи обо мне волноваться, — отрезал Четвёртый Дядя и окинул её внимательным взглядом, а обнаружив, что она цела и не ранена, холодно добавил: — А ты удачливая.

— Это всё Палач Душ, — сказала Чжу Хун, показав ему ветвь Древа Добродетели.

— Древо Добродетели? — удивился тот. — Вот так просто? Что он тебе сказал?

— Что если эти почки уцелеют, я должна подобрать им хорошее место.

Услышав эти слова, Четвёртый Дядя нахмурился и тяжело привалился к стене.

— Так значит, Великая Печать действительно под угрозой, и он позаботился о том, что будет дальше… Может быть, она уже пала?

Чжу Хун не знала, что ему сказать, а потому молча стояла рядом, не задавая вопросов.

— Девочка, — тихо выдохнул Четвёртый Дядя, наконец, — не упускай удачу. Поторопись и выполни своё обещание.

Чжу Хун кивнула, но её внимание вдруг привлекло охватившее ветвь мягкое свечение.

— Дядя, смотри! — позвала она.

На высохшем дереве откуда-то прорезалась свеженькая новая почка: теперь на ветви их было целых три.

— В чём дело? — непонимающе произнесла Чжу Хун. — Шэнь Вэй сказал, что ему потребовались тысячи лет, чтобы на этой ветви появилось хотя бы две почки!

— Как ты его назвала? — нахмурился дядя, но быстро продолжил: — Священное древо владыки Куньлуня существовало вечно, с самого начала времён. Одну ветвь позаимствовала Нюйва, чтобы посадить у входа в нечистые земли, но собравшаяся там злая воля привела к тому, что дерево выросло не живое и не мёртвое… А эта ветвь оживает. Значит, что-то кардинально переменилось.

Вдвоём с Чжу Хун в своём убежище они пока ещё были в безопасности.

***

В отличие от них, Го Чанчэн и Чу Шучжи, застрявшие на подвесном мосту, оказались на волоске от гибели.

Приняв решение на месте, Чу Шучжи, не заботясь о собственном прикрытии, спустил стрелу с тетивы. Сорвавшееся с его лука заклинание прогремело громом и безжалостно обрушилось на призрачных зверей, приближающихся со стороны Го Чанчэна. Оставшегося времени ему хватило только чтобы обернуться и, вскинув вновь посеревшую руку, призвать дождь, капли которого обратились очередным скелетом-защитником.

Однако за его спиной оказался не обыкновенный призрачный зверь, а красноглазый монстр в обличии человека.

Он был одним из высших призраков своего племени, и поглотив просочившийся из нечистых земель хаос, всё его существо возликовало, обратив эту силу в свою пользу — променяв охотничье ружья на пушку. Совсем недавно в этом мире было целых двое Королей Призраков, но теперь один из них был мёртв, а другой всё ещё не изменил своей дарованной Куньлунем божественной природе. А потому все высшие призраки, обладающие достаточной силой, облизывались на освободившееся место, надеясь занять его и стать Королём Призраков для нового поколения живых и мёртвых.

Если до того скелет Чу Шучжи мог бы остановить это существо, то теперь ситуация изменилась: монстр лениво поднял руку, и с щелчком его пальцев скелет рассыпался дождём, из которого был создан.

На Чу Шучжи обрушился чудовищный удар, подбросивший его в воздух прямо над пропастью.