Уснувшие дети

В июле 1991 года лаборатория Пастера – Мерье в одностороннем порядке заявила в прессе, не предупредив ни врачей, ни больных, что распределение препарата приостановлено. На следующий день телефонные линии службы информации были буквально завалены вопросами больных, встревоженных тем, что препарат, который они принимали уже два месяца, может быть опасен. Больные и их семьи, разочарованные тем, что ожидания, возлагаемые на имутиол, оказались напрасными, почувствовали себя брошенными на произвол судьбы. Среди ассоциаций борьбы со СПИДом, которые очень тогда возмутились, одна оказалась особенно активной: Act Up Paris, созданная два года назад Дидье Лестрадом по модели Act Up New York. Лестрад сожалел, что для журналистов и представителей ассоциаций так и не была созвана пресс-конференция с целью разъяснения причин этой неожиданно предпринятой приостановки распространения имутиола. Самое большое изумление вызвал тот факт, что эксперименты с препаратом, эффективность которого не была установлена в лабораториях, длились почти восемь лет. Восемь лет ожиданий, вопросов и напрасных надежд закончились для пациентов страданиями и отчаянием.

Молчание

В семье, где болезнь Дезире словно вычеркнули из памяти, теперь никто не говорил о болезни его дочери. Родители девочки уже давно спали вечным сном, и никто не упоминал о том зле, что проникло в вены Эмили. Конечно, все думали об этом каждый день, стоя возле окна и устремив взгляд в никуда, словно пытаясь угадать будущее. Все старались быстро находить подходящие ответы на любые вопросы девочки. А вопросы, по мере того как она росла и в ней развивался вирус, становились все более настойчивыми. Вглядываясь в снимки родителей, стоящие в ее комнате, Эмили наловчилась формулировать свои мысли конкретно и точно. Однако, несмотря на ее огромное желание понять, в чем дело, и на слухи, ползущие по школе, семья держалась стойко.

В субботу вечером нас с братом иногда отправляли с ночевкой к бабушке с дедом, а родители уходили обедать к друзьям. Под конец дня мама привозила нас в мясную лавку и снова куда-то уезжала с отцом, когда закрывали жалюзи на дневной перерыв. Пока мы играли с Эмили в лаборатории, бабушка готовила еду, а дед наводил порядок в магазине к открытию в воскресенье утром. Мы обедали в кухне, оборудованной в глубине магазина, вместе с бабушкой, дедом и Эмили, которая была рада хоть какой-то компании.

После обеда мы пешком отправлялись до «депо», то есть до жилья бабушки и деда. Перед тем как нырнуть под одеяла и заснуть под какой-нибудь мультик Уолта Диснея, мы по дороге любовались звездами. Эмили часто указывала на две очень ярких звезды, сияющих рядом, и говорила, что это мама с папой наблюдают за нами сверху. Когда же я замечал, что ее теория не вяжется с тем, чему нас учили в школе о звездах и Солнечной системе, бабушка всегда принимала сторону Эмили. Таков уж был семейный миф о ее родителях. Ей объяснили, что они заболели еще совсем молодыми и улетели на звезды, что светили над черными горами на синем летнем небе.

Однажды, когда мы с братом и с его приятелем плевали в воду с моста через речку, приятель брата завел речь о нашей сестренке. Он поинтересовался, знаем ли мы, что у нее СПИД. Его вопрос меня потряс. Я уже не впервые слышал это слово, но у меня оно ассоциировалось либо с гомосексуалами, либо с наркоманами. Ответ мой был категоричен: моя сестричка – не гомосексуалка и не наркоманка и никакого СПИДа у нее нет. И дальше я озвучил семейную версию нашей беды: у нее действительно какая-то тяжелая болезнь, но она в конце концов выздоровеет. В глазах нашего приятеля я увидел сомнение. Не то чтобы он мне не поверил, но словно был разочарован и огорчен тем, что я оказался последним, кто верит в эту историю.

Вернувшись домой, я сразу помчался на кухню, чтобы рассказать маме о нашем странном разговоре. Она глубоко вздохнула, положила кухонный нож и, стараясь на меня не смотреть, сказала, что Эмили действительно больна СПИДом. Однако, хотя это и правда, ей об этом говорить нельзя ни в коем случае. Если она узнает об этом сейчас, после стольких лет борьбы с болезнью, ни к чему хорошему это не приведет. Это ее только напугает и повергнет в отчаяние. Необходимо, чтобы она продолжала бороться и не опускала рук. Эта проклятая болезнь гораздо быстрее пожирает тех, кто перед ней спасовал. Я возразил маме примерно так же, как и нашему приятелю: сестренка не могла заразиться СПИДом в таком возрасте, она не была ни гомосексуалкой, ни наркоманкой. Это чепуха какая-то.

Эмили заразилась от своих родителей. Так мне объяснила мама. Дезире и Брижит кололись наркотиками и сами заразились через чужие шприцы. А когда Брижит забеременела, ее болезнь передалась Эмили через кровь.