Каждый день Марк приезжал на то место в центре города, где они с Милли должны были встретиться. Каждый день он спрашивал прохожих те же самые вопросы, что задавал им в тот вечер, когда она исчезла. Он приходил туда трезвый и пьяный, люди шарахались от него, кто-то даже узнавал, но большинство просто проходило мимо. Ему хотелось кричать от своего бессилия, хотелось завопить и выплеснуть всю злость на этих прохожих, которые выражали безразличие. Он продолжал спрашивать всех подряд, слезы стекали из глаз, но он быстро вытирал их и подходил к очередному человеку.
Одним вечером, после бесконечного количества опрошенных людей, он устало прислонился к автобусной остановке и закрыл глаза. Он не видел никакого выхода, вся ситуация и он вместе с ней будто находились в тупике, из которого не выбраться ни за что и никогда.
Марк повернулся в сторону торгового центра и отрешенно посмотрел вперед. Ноги сами несли его, будто на автомате, а он был готов рухнуть от бессилия, морального и физического.
Марк взглянул на здание Торгового центра. Зеркальные панели, из которых было построено здание, давали ему возможность взглянуть на себя со стороны. Марк подошел к стене. Он перестал узнавать этого человека. Кто он? Друг на друга смотрели будто два далеких знакомых, и каждый пытался вспомнить, откуда один знает другого.
Пустоту в душе заполнить не получится. Если эта дыра пожирает тебя изнутри, то ты можешь заполнять ее чем угодно, но все это будет проваливаться в никуда, словно в черную дыру, из которой никто и ничто не может вырваться наружу. Нужна вера. Вера спасает.
Марк взглянул вверх и несколько минут смотрел на камеру наружного наблюдения, пока его, наконец, не осенило. Камеры! Конечно, они же записывают все, вероятно, они записали и исчезновение Милли. Как он сразу не догадался!
Марк быстрым шагом подошел к углу и взглядом нашел камеру, которая как раз выходила на тот пешеходный переход, на котором он так и не встретился с Милли. Быстро развернувшись, он стремглав помчался в ТЦ, расталкивая руками случайных прохожих, которые возмущенно кричали ему вслед, но ему было все равно.
Зайдя внутрь, он нашел стойку информации и прочитал, что комната охраны находится на первом этаже, совсем недалеко от него.
— Чем могу помочь? — дверь открыл толстый охранник с пончиком в руке. Рубашка на нем была натянута так сильно, что было удивительно, как пуговицы еще не оторвались. На бейджике было напечатано: “Брайан”.
— Брайан… — начал Марк. — Вы должны мне помочь…
Пока Марк рассказывал свою историю, из его глаз то и дело лились слезы, но он поспешно вытирал их рукавом и продолжал говорить. Он рассказал, как хотел встретиться со своей девушкой, как она исчезла, как нашел ее телефон в снегу.
— Мужик, ты принимал сегодня что-то? — спросил Брайан, откусывая сразу половину пончика и облизывая пальцы.
Марк ожидал какой угодно реакции, но явно не такой.
— Что?
— Ты выглядишь, как наркоман. Если пропал человек, то первым делом идут в полицию, а не пытаются провести свое расследование.
— Я был в полиции! — Марк всплеснул руками. — Они уже несколько недель ее ищут, и никаких зацепок!
— Ну, значит, пусть сюда приходит полиция, и смотрит эти камеры, а так каждому встречному мы не имеем права их показывать.
— Но, сэр, прошу вас… Брайан, сэр, у меня уже не остается сил, прошу вас, помогите… — в этот момент Марк опустился на колени, из глаз снова полились слезы.
— Ну хорошо… — Брайан закинул остатки пончика в рот, вытер руки о брюки и поманил Марка к себе. — Подойди-ка сюда.
Марк вскочил на ноги. Брайан наклонился к нему и прошептал на ухо.
— Если ты сейчас же не уберешься отсюда, грязный бомжара, я вызову полицию, либо же сам тут тебя уложу. Лучше катись отсюда.
С этими словами Брайан развернулся и захлопнул дверь.
***
— Прикинь че! — Брайан повернулся и плюхнулся на свое кресло. Ножки предательски заскрипели. — Камеры ему посмотреть надо, ага!
— Кто это был? — Напарник Брайан потянулся за очередным пончиком и смачно отхлебнул из кружки.
— Да наркоман какой-то.
— Ха, да тут полно таких!
Остаток рабочего дня Брайан провел за компьютером, не особенно обращая на него внимания, зато уделяя большую его часть очередной коробке с пончиками. Его напарник от него не отставал, по правде говоря, у них было что-то вроде соревнования: кто больше съест и выпьет.