Успенский мост

– А зачем?

Илья фыркнул от смеха.

– Если посчитать всех моих детей, – он кивнул на биксу, – наберётся целый детский сад.

– Не вижу связи.

– Ну, я, скажем, несколько раз уговаривал своих… э… партнёрш не продолжать мой род. Несколько – это много.

– Подумаешь! Решение-то всё равно за женщиной. Я вот вообще считаю, что никто не вправе диктовать женщине, что, как и когда делать со своим телом. – Распалившись от чувства протеста, то есть от досады на ситуацию, когда что-то посмело не совпасть с её личными убеждениями, Лика почувствовала прилив сил и бодрости.

– Согласен, – кивнул Илья. – Но я, получается, диктовал. Даже шантажировал пару раз.

– Чем?

– Ну, фотки там, видео. Обещал разослать всем знакомым. И рассылал.

– Вот ты гад!

– Согласен, – снова кивнул Илья. – И поэтому я здесь. Хотя, если честно, не только поэтому.

– Слушай, а что там, дальше? – Лика чувствовала, что ноги всё ещё продолжали подрагивать. – Куда люди попадают после «Черноречья»?

– Понятия не имею. Но лучше прибирать помещение после процедур, чем через них проходить. Ладно, пора работать. – Илья затушил сигарету и убрал окурок в ту же самую биксу. – О, смотри-ка.

Илья положил локти на перила и с интересом уставился вниз. Лика встала рядом, но ничего особенного в пустом дворе не увидела.

– Сейчас они опять попытаются сбежать, – хихикнул Илья. – Глянем, что получится.

Из-за угла здания появились люди. Небольшая группка шла по двору, осматриваясь, будто опасаясь преследования. Несколько мужчин в синих комбинезонах и две девушки в офисных костюмах. Парни несли длинные тонкие палки, изогнувшиеся в дуги, а девицы прижимали к себе папки.

– Это ещё кто? – Лика этих людей припомнить не могла, хотя вроде бы как-то видела мелькавшие синие комбинезоны. И, кажется, даже споткнулась о гибкую серую трубу, похожую на те, что теперь несли люди в форме.

– Это слесаря. Трубы здесь меняют.

– Давно? – спросила Лика, вспомнив, что она сама провела в санатории уже много дней, но за всё время её волосы и ногти не отросли ни на миллиметр, а фаза луны и погода ничуть не изменились.

Илья не ответил. Он, хищно улыбаясь, следил за тем, как бригада, озираясь, шла по двору, а потом резко свернула и скрылась за ветвями кустов. Сунув пальцы в рот, Илья вдруг оглушительно засвистел.

Под заливистый смех напарника Лика наблюдала, как во двор с лаем вбежало несколько огромных собак. Их шерсть почему-то отдавала синевой.

Немного покружив по двору, обнюхивая землю, они рванули в кусты, туда, где скрылась бригада слесарей с их подругами. Раздались крики, визг, хруст веток. Две девицы, визжа, вылетели обратно на дорожку. Убегая от разъярённых псов, они теряли свои папки, белые листы разлетались по кустам и скамейкам. Синие комбинезоны парней мельтешили среди деревьев, где тоже слышались крики, ругань и хруст веток.

– Что это? – спросила Лика не в силах понять происходящее. Илья же покатывался со смеху, даже прослезился, согнувшись и рукой долбя по перилам балкона.

Синие псы скалились, наскакивали и рвали брючины синих комбинезонов в клочья. Отмахиваться от собак трубами оказалось бесполезно – животные ловко уворачивались и снова нападали. Наконец компания догадалась забежать в здание. Псы ещё немного побегали по двору, принюхиваясь к рассыпанным листам и обломкам труб, потом разбрелись и скрылись из вида.

– Здесь есть собаки? – спросила Лика, чувствуя дрожь от осознания того, что сама могла им попасться.

– Ага. – Илья вытирал слёзы, выступившие от хохота.

– Чего ты ржёшь?! Их же могли загрызть!

– Не, не загрызли бы, – помотал головой санитар. – Прикол не в этом.

– А в чём?

– Видишь, они опять документы растеряли? – Илья кивнул на белые листы, утопающие в бурой апрельской слякоти. – Теперь им снова надо всё переделать. Без бумаг их просто не выпустят. Понимаешь, их задача – сделать работу так, чтобы её приняли. А потом вынести акты приёмки с территории. Ну, это они так думают.

– А на самом деле? – спросила Лика, чувствуя, что похожий разговор уже недавно происходил.

– А на самом деле, – уже серьёзнее произнёс Илья, – эта компания обманывала стариков. Впаривали эти свои трубы, шланги, счётчики, что-то ещё по грабительским ценам. Сначала говорили, что будет тысяча, а потом выставляли счёт на двадцать или больше. И, главное, не отвертеться – работа-то уже сделана, квитанция выписана. Вот старики и отдавали последнее, в кредиты влезали. А старики есть старики – не все смогли это благополучно пережить.

– Вот гады. – Лика от души пожелала, чтобы в «Черноречье» оказалось ну очень много труб, требующих немедленной замены. И куча претензий к качеству работы. Впрочем, возможно, именно так оно и было. – А почему собаки синие?

– А почему в Чёрной речке вода то белая, то лиловая? И вся рыба передохла. – Илья отсмеялся, подхватил свою биксу и ушёл.