Установления и обычаи двора халифов

Героям походов и знатокам преданий полагались металлическая гривна[338], два браслета, меч и пояс. Это стало правилом для эмиров столицы. Когда пришел и стал править Ираком 'Адуд ад-Даула, он был пожалован упомянутыми почетными одеждами, браслетами и гривной, инкрустированной драгоценными камнями, а на его голову был водружен тюрбан с концами, на которые [были] нанизаны драгоценные камни. Такая же церемония была устроена для Афшина[339] в правление ал-Му'тадида би-ллах[340], для Бадра ал-Му'тадиди[341] при ал-Муктафи би-ллах, для Му'ниса[342] в дни ал-Муктадира би-ллах, для Ибн Йалбака[343] в правление ал-Кахира би-ллах, для Баджкама[344] в дни ар-Ради би-ллах, для Тузуна[345] при ал-Мустакфи би-ллах, да будет милосерден Аллах к этим праведным халифам.

Кроме белого знамени, которое обычно имели эмиры войска, у 'Адуд ад-Даулы было знамя, шитое золотом, предназначавшееся только для наследников престола. Рассказывали, что первое [выставлялось] /95/ на восток, второе — на запад. Его везли на коне с богато украшенным седлом, и перед ним вели такого же [коня].

'Адуд ад-Дауле был пожалован титул Тадж ал-Милла, добавленный к титулу 'Адуд ад-Даула[346]. Он был первым из эмиров, кто носил два титула. Назначение[347] было зачитано перед всеми в присутствии ат-Та'и' ли-ллах. Издавна назначение передавали назначенному в присутствии халифа, и халиф говорил ему: “Вот мое назначение тебе. Исполняй!”

Что касается знамени[348], то оно было из белого шелка, и на одной его стороне было написано чернилами: “Нет божества, кроме Аллаха, единственного. Нет ему сотоварища, нет равного ему. Он — создатель всего, он — всемилостивейший, всезнающий!” В середине пустое место, чтобы привязывать [знамя к древку]. С другой стороны: “Мухаммад — посланник Аллаха, которого он послал "с прямым путем и религией истины, чтобы проявить ее выше всякой религии, хотя бы и ненавидели это многобожники"[349]”. [И далее]: “Ал-Ка'им би-амри-ллах, эмир верующих”. На железном древке знамени с одной стороны написано: “Во имя Аллаха, милостивого, милосердного! Рабу Аллаха, 'Абдаллаху сыну Джа'фара, имаму ал-Ка'иму би-амри-ллах, эмиру верующих, да поможет ему Аллах! "...и Аллах избавит тебя от них. Он ведь — слышащий, знающий"[350]”. С другой стороны: “Поможет Аллах тому, кому Он поможет, — ведь Аллах силен, славен! — тем, кто — если Мы их укрепляем на земле — поддерживают молитву, и дают очищение, и приказывают ведомое, и удерживают от неодобряемого. К Аллаху — завершение /96/ дел!”[351]. Почетное платье вазира подобно описанным одеждам [и не заслуживает подробного описания], кони — горячие, под золочеными седлами.

Одежда для пиршества [состояла] из чалмы, расшитой золотом, накидки-мубаттана и дабикийского халата — дурра'а, поверх которого носили тахайа[352] и [мешочек] с ароматической глиной.

Рассказал мне 'Али ибн 'Абд ал-'Азиз ибн Хаджиб ан-Ну'ман[353]: “Когда ат-Та'и' даровал 'Адуд ад-Дауле почетное платье и пожаловал [ему] титул Тадж ал-Милла, на третий день ему принесли калансуву, шитую золотом, фараджийу[354] /97/ из куфийской ткани, тяжелую от украшений, гилалу[355], завернутую в дабикийский платок, золотое блюдо весом в 800 мискалей[356], тазик [для омовений] из золота в 200 мискалей весом, хрустальный кувшин хурдази[357] с яблочным напитком, наполненный не до краев, как будто из него уже пили. На горлышке кувшина — шелковый лоскут, обшитый по краям бахромой; [еще] стакан, стеклянный кувшин с цепью; другое блюдо весом в 500 мискалей, на котором [было] пять фиалочниц[358] из нечистого золота, [внутренние стенки которых были из серебра], и между золотом и серебром — курящийся надд[359], а также пять [кусков] благоухающей шаммамы[360]. На третьем золотом блюде весом в 500 мискалей — пять хрустальных сосудов разных форм[361] в футлярах из индийского тростника. /98/ [Ему принесли также] кресло, [обитое] парчой, затканное золотом, с кожаным сиденьем, на котором [было] вытиснено имя ал-Мути' ли-ллах, да будет милосерден к нему Аллах; корзину-фукка', прикрытую пестрым шелком, с 20 хрустальными кувшинами, наполненными розовой водой; тяжелую большую тариму[362] из тика. Когда все это принесли 'Адуд ад-Дауле, он очень обрадовался и сказал:

"Я предпочел бы, чтобы кресло было обито тисненой материей и его несли бы по базарам, чтобы показать его великолепие и через это, какой [мне] оказан почет"”.

Как-то ат-Та'и' ли-ллах позвал к себе во дворец Мухаммада ибн Бакийу[363], усадил его за трапезу и пожаловал ему парчовый изар[364], халат и шаровары с шелковым шнурком, [и то и другое] из дабикийской ткани. Когда тот уходил, за ним унесли серебряный поднос с благовониями.