Утаенные страницы советской истории. Том 2

Самый большой карьерист и интриган был Берия. Он стремился к власти, но ему нужна была русская фигура в качестве номинального лидера. Жданов его не любил. А Маленков идеально подходил для такой роли: сам тщеславный, абсолютно безвольный, привыкший исполнять чужие приказы, к тому же в этот период задвинутый Сталиным в Совмин и замененный в ЦК Ждановым и Кузнецовым. Поэтому Берия стал развивать дружбу с Маленковым, уезжать на одной машине, проявлять внимание.

В начале сентября 1948 года неожиданно для нас во время отдыха на Валдае умирает Жданов. Мы знали о его нездоровом сердце, но не думали, что он так плох. Немедленно оживился Маленков — Сталин вернул его в Секретариат ЦК из Совмина. И если Жданов чувствовал себя спокойно, когда Кузнецов управлял кадрами, то Маленков, наверняка сговорившись с Берией, стал интриговать. Они как-то сумели убедить Сталина отправить Кузнецова на Дальний Восток, для чего придумали идею создать Дальневосточное бюро ЦК, хотя от практики региональных бюро ЦК отказался много лет назад. Как и Среднеазиатское бюро ЦК для Вознесенского, это было придумано специально как некая ступенька на случай, если Сталин не согласится на более суровые меры».

В воспоминаниях Хрущева также есть фрагмент, посвященный этой теме. Правда, точку зрения вождя на свою смену он представляет иначе: «Последние годы Сталин порой заводил речь о своем преемнике. Помню, как Сталин при нас рассуждал на этот счет: «Кого после меня назначим председателем Совета министров СССР? Берию? Нет, он не русский, а грузин. Хрущева? Нет, он рабочий, нужно кого-нибудь поинтеллигентнее. Маленкова? Нет, он умеет только ходить на чужом поводке. Кагановича? Нет, он не русский, а еврей. Молотова? Нет, уже устарел, не потянет. Ворошилова? Нет, стар и по масштабу слаб. Сабуров? Первухин? Эти годятся на вторые роли. Остается один Булганин».

«Ленинградцы» — заместитель председателя Совмина и по совместительству глава Госплана Николай Вознесенский, секретарь ЦК партии Алексей Кузнецов и председатель Совета министров РСФСР Михаил Родионов — надежд правителя, видимо, не оправдали. Только этим можно объяснить тот факт, что он не стал препятствовать интригам их конкурентов — «четверки» (Маленков, Хрущев, Берия, Булганин), которая инициировала разгром «ленинградской группы», воспользовавшись ее служебными ошибками и просчетами.

Но и представителей «четверки» Сталин, как думается, все же не видел во главе государства, хотя и предпочитал коротать поздние вечера именно с ними. «Старой гвардии» — Молотову, Микояну и Кагановичу — вождь не верил. Быть может, он знал о них «слишком много», чтобы доверить им власть над ядерной державой.

Сюрпризы XIX съезда

В октябре 1952 года Сталин решил собрать очередной съезд партии, который не собирался с 1939 года. На этом XIX партийном форуме вождь радикально изменил соотношение сил на Олимпе власти. Вместо Политбюро (в составе 12 членов и одного кандидата в члены) был создан Президиум ЦК в составе 36 (1) человек: 25 членов и 11 кандидатов в члены Президиума. В его состав вошло много «новых людей» из второго и даже третьего эшелонов советской номенклатуры.

Был заметно расширен и состав Секретариата ЦК, куда дополнительно ввели руководителей ряда крупных областных партийных организаций: Аверкия Аристова из Челябинской области, Леонида Брежнева из Молдавии, Николая Игнатова из Краснодарского края. Если до съезда в нем было пять человек — Сталин, Маленков, Пономаренко, Суслов и Хрущев, то после съезда секретарей стало ровно в два раза больше. Выглядело это так, что Сталин собрался готовить каждому «дублера»...

Еще одним новшеством стало создание бюро Президиума ЦК, которое не предусматривалось уставом партии. Это было, по сути, «новое Политбюро» (9 человек), в рамках которого Сталин намеревался обсуждать ключевые политические вопросы. Состав бюро Президиума выглядел так: Сталин, Берия, Булганин, Ворошилов, Каганович, Маленков, Первухин, Сабуров, Хрущев. В него не были включены Молотов и Микоян, подвергнутые вождем жесткой критике на пленуме.

Ключевым стало изменение состава «головки» Совета министров СССР, куда еще с военной поры Сталин постепенно передал основные функции экономического и социального управления страной. ЦК партии он созывал все реже, да и Политбюро ЦК собиралось эпизодически, так как ключевые вопросы Иосиф Виссарионович предпочитал решать полуофициально в своем кремлевском кабинете или во время вечерних застолий на ближней даче в Кунцево. К тому же, как известно, начиная с 1934 года, т. е. с XVII съезда партии, Сталин не избирался генеральным секретарем ЦК, занимая пост одного из «простых» секретарей (хотя часто сам вел заседания Секретариата ЦК).