Утерянная вера (СИ)

Она кричала, пытаясь отбиться от тварей, но ничего не помогало. Их было больше.

— Помогите! Помогите! Мне так плохо! Когда… Когда это все закончится?!

— Ханна!

Сквозь пелену слез Джеймс разглядела черты лица подруги.

— Малия?

Она пыталась схватить подругу за руку, но не могла. Она словно призрак.

— Постарайся! Ну же… Ханна… Ханна!!!

Русалки утянули её на дно.

— Ханна!

— Почему все бросили меня… ПОЧЕМУ? РАЗВЕ Я ТАК НЕ ДОСТАТОЧНО ХОРОША?! ПОЧЕМУ?!

— ХАННА!

Комната. Никаких русалок. Никакого Питера Пэна. Нет и Малии. Это был лишь кошмар, и для того, чтобы побороть его, нужно было проснуться.

Джеймс оттолкнула от себя человека, который все это время пытался привести её в чувства. При тусклом свете луны она увидела Лиама.

Она кинулась в нему в объятья так же внезапно, как и оттолкнула, уткнувшись ему в плечо и зарыдала ещё сильнее от страха, который она испытала. Она плакала на взрыд, всхлипывала, кажется у Джеймс началась самая настоящая истерика. Эшфорд обнял её в ответ, поглаживая по голове и приговаривая, что все будет в порядке, что её никто не тронет и он рядом. Как же давно с ней так не обращались… Точнее, вообще никогда. Питер не успокаивал Гвен после ночных кошмаров, а говорил, что это игра её воображения. Он не жалел её, а казалось только воспитывал. Вот до чего довёло это воспитание. А Маргарет… Маргарет вообще было плевать на все, кроме бутылки.

— Я боюсь… — шептала Ханна, не успокаиваясь, — я боюсь смерти.

— Ты не умрешь.

— Не уходи! — тут же крикнула Джеймс, обняв брюнета гораздо сильнее, боясь что он поступит ровно так же, как поступали с ней до этого. Уйдёт.

— Я не уйду…

— Ты врешь! Все говорили, что любят меня, а потом уходили! Ты тоже уйдёшь! Вы все уходите!

Эшфорд слегка отстранил от себя Джеймс. Она всхлипывала. Её глаза были полны страха, боли и… Отчаянья. Она была уверена, что он уйдёт как и все, но при этом она ужасно этого не хотела.

— Если хочешь, я посижу до утра.

— П… Правда? Ты сделаешь это ради меня?

— Конечно не просто так, — ухмыльнулся брюнет, Ханна сердито свела брови к переносице и размахнувшись от злости огрела парня пощечиной.

— Убирайся! Я так и знала!

— Черт! За что? — он потёр щеку, — спокойно. Ты не выслушала моё условие. Прекрати называть меня смазливым скрипачем. Называй меня по имени.

— И это все?

— Да.

— И ты останешься?

— Да.

— Спасибо… Смаз. — она осеклась пытаясь вспомнить его имя, — Леон.

— Лиам, — хмыкнул тот, — А извиниться за пощёчину ты не хочешь? — вопросительно изогнул он бровь.

— Шрамы придают мужественности лицу, а твоему смазливому этого не хватает, — хмыкнула девушка, — спокойной ночи.

Лиам… Лиам Эшфорд. Кого можно обрести за 2 недели? Врага, друга или любовника? А может того, кто наконец не оставит?

Лиам, как и обещал, просидел в комнате Ханны до самого утра. Девушка спала в кровати, а он сидел в кресле, подмечая, что когда Джеймс спит, то выглядит гораздо безобидней. На этих мыслях он усмехнулся и потрогал место удара. Скрипач скрестил руки на груди и тоже отдался сну.

====== 32 глава. Зови меня Алисой ======

Тиранам, деспотам и настоящим руководителям не нравится, когда что-то или кто-то выходит из-под их контроля. Их раздражают те, кто не играет по их правилам, а создаёт свои, поэтому лишний раз ведьма решила напомнить почему она выбрала из сотни волшебников, охотников, медиумов и демонов именно его.

Фрея сидела на кресле, а напротив неё скрипач, она скрестила руки на груди, внимательно смотря на своего собеседника. Эшфорд был спокоен и невозмутим. Впрочем как и всегда. Иногда складывалось ощущение, что он и вовсе не может испытывать злости, что конечно было не так, но в данный момент он был спокоен, что нельзя было сказать о Забини.

— Ну как? Я не вижу никакого продвижения. Вы только собачитесь, а мне нужно чтобы она как можно быстрее забыла Пэна.

— Прошло всего 2 недели, Фрея, — ответил юноша, — она слишком закрыта в себе и на мои проявления заботы лишь агрессирует.

— Прошло уже 2 недели, Лиам! — крикнула ведьма сделав акцент на «уже», — не забывай, что не только твоя жизнь у меня в руках, но и жизнь твоей сестры.

Эшфорд поджал губы, а Фрея продолжала давить на больные точки.

— Сколько бедняжка Джинни лежит без сознания? А ведь только я смогу пробудить её и ты это знаешь. Так не ради себя, а ради своей сестры влюби в себя мою дочь. Не мне тебе рассказывать, как обольщать дам.

— Хорошо, есть кое-что, — выдохнул музыкант, — прошлой ночью ей приснился кошмар и я её успокоил.

Фрея одобряюще усмехнулась.

— Продолжай в том же духе, — произнесла черноволосая, — и да, нельзя чтобы Ханна заподозрила нашего заговора, иначе все пойдёт коту под хвост. Ты понял меня? Ты же умный мальчик? Мне плевать, будешь ты её любить или нет. Так сложилось, что Ханна не была рождена для любви. Я просто хочу закончить её страдания и подарить ей гораздо лучшую жизнь в другом мире.

— Неужели ты хочешь убить собственную дочь?

— О, нет…это в прошлом. Я хочу переместить нас и тех, кто был нам предан в лучший мир.

Мир без магии, и никто меня не сможет остановить.

— Насколько я знаю, все отвернулись от тебя.