Утерянная вера (СИ)

Фрея загадочно ухмыльнулась, а потом встала, подошла к камоду и достала оттуда две вещи. Это белая маска зайца и компас. Их она протянула Эшфорду.

— И что мне с этим делать? — скептически произнёс брюнет, подняв правую бровь и вертя вещи в руках, рассматривая.

— Снимать штаны и бегать, Эшфорд, — прыснула женщина сев на свое место и положив ногу на ногу — сегодня, точнее прямо сейчас Ханна втайне от меня попросит прогуляться с ней. Я не собираюсь совершать прошлых ошибок и держать её в четырёх стенах, но так же нам не выгодно, чтобы кто-то узнал, о том что её тогда не сожрали русалки. Компас будет держать вас подальше от потерянных, а маска на всякий случай.

И вдруг, словно в подтверждение её слов, в комнату без стука вошла шатенка.

— Привет, Фрея, — холодно кинула девушка, чем огорчила свою мать, но та понимающие сдержала эмоции, — не против, если я украду Лиама? У меня заколка закатилась под кровать. Пусть принесёт хоть какую-нибудь пользу уже.

Юноша хмыкнул на слова Джеймс. Его интересовало — всегда ли она была такой или предательство Питера так повлияло на её характер? Ведь он попросту невыносим и на самом деле Эшфорд понятия не имеет, как влюбить в себя ТАКУЮ девушку с ТАКИМ характером. Той ночью она конечно открылась по-другому, но как только проснулась, принялась выгонять его из своей комнаты.

— Нет, конечно. Иди Лиам.

Парень прихватил то, что ему дала Забини и вышел вместе с Ханной в коридор.

— Об этом не слова, — произнесла Ханна, встав перед ним и указав на свои красные глаза и мешки под ними, — и, вот…

Она пошарила у себя в карманах и протянула парню позалоченный медальон.

Лиам изначально был спокоен, но сейчас резко выхватил у Джеймс его, в его глазах плескалось столько гнева, сколько не передать обычными словами и не подобрать метафор.

— Не смотри на меня так! — прыснула девушка, не выдержав пронзительного взгляда, — у меня когда-то был такой же и я знаю, как это важно. Я не открывала его, — но он по прежнему смотрел на неё с подозрением и Ханна тяжело вздохнула, — я не вру и если бы я заглянула, то скорее всего я бы просто подбросила его или вообще выкинула. Зависело бы это от моего настроения… Все, хорошо! Я ухожу и больше не буду попадаться тебе на глаза!

Джеймс резко развернулась и хотела было уходить. Она понимала, что нормального взаимоотношения после этого она не получит точно. Она бы сама не стала общаться, а скорее всего бы гнобила того человека, который постоянно издевается, а теперь ещё и приносит дорогую вещь и не факт, что она не заглядывала, но это было так. Почему-то она не захотела смотреть на того, кто дорог Эшфорду.

Но тут он схватил её за руку.

— Все нормально, — сказал Лиам, отпустил её и надел медальон обратно, — нет какого-то секрета. Там моя сестра. Она впала в кому несколько лет назад из-за проклятья, наложенного на мою семью, после чего я и стал изучать магию музыки.

— Мне жаль, — с полной искренностью произнесла Джеймс, — я думала, что мой отец мёртв и каждый день носила ему цветы на могилу, но оказалось что он жив. А потом я потеряла такой же медальон и теперь у меня есть это, — девушка взяла в руки подвеску её тотемного животного, — не нужная информация, но я просто бесчувственное чудовище, которое не умеет поддерживать людей, — с этими словами она вновь спрятала подвеску под кофту, криво усмехнувшись.

Эшфорд изменился в лице. Он смотрел на Ханну уже какими-то другими глазами. Понимающими что ли. Он положил свою руку ей на плечо, будто поддержка в этот момент требовалась вовсе не ему, а ей.

— Ты вовсе не чудовище.

Это вызвало на лице Ханны улыбку. Ей не говорили комплиментов и она слабо представляла, как они должны были звучать, но именно от этих слов ей стало приятно. Возможно это лесть, возможно она зря начинает доверять Эшфорду и её опять ранят, но на этот раз насмерть, но пока она живет… А почему бы не попробовать?

Её раны медленно заживают, правда без боли она не может вспоминать свои будни, проведённые в лагере потерянных мальчишек. Она вспоминает игры, Макса, Тео… Как же там Малия? Она искренне надеялась, что Эрл будет поддерживать её, не подозревая, что когда-то весёлые потеряшки после её «гибели» превратились в заключённых, лагерь стал конц-лагерем, а Питер Пэн их жестоким надзирателем.

Лиам и Ханна прогуливались по джунглям. Последняя по настоянию Эшфорда надела маску. Ей и самой не хотелось встретиться с пропащими. На их общее удивление им двоим было о чем поговорить. Джеймс рассказала что совсем далека от творчества. Она никогда не рисовала, не играла на инструментах, не сочиняла песни или стихи, а все потому что она была занята вовсе другим. Например как прокормить своих младших братьев и в конце концов, в какой-то момент брюнет принял решение, что научит, точнее попытается научить Ханну тому, что знает сам.