Утес - 5000 (СИ)

- Моя судьба и так поломана. Лиша погиб, Изольду увезли. Кому я теперь нужна? - проворчала Матрёна.

- Почему погиб? Куда увезли? - автоматом зацепился Макс.

- Не буду я с тобой в игры играть, волчара. Вот, - Матрена протянула ему фигу, - сам нюхай и сам заполняй свои показания. А я на пятьдесят первой сижу, как меня Матвей учил.

- Про чуйку знаешь?

Матрена не ответила, но подтверждения и не требовалось. Макс втянул ноздрями воздух и понял всё сам.

Настоящее имя Матрёны было Катя Швецова. Предыдущий Лихой действительно рассказал ей не только про следственный нюх оборотней, способных по запаху узнавать людские секреты, но и про Братский Круг. Ещё Макс вдруг обнаружил, что Матрена горюет по старому волку не из-за любви или бытовых бабьих планов, а потому что слишком долго ждала от него страшной спасительной боли и окончательного освобождения, а теперь, когда он исчез, она просто не представляла себе, как жить дальше. Макс очень четко уловил, что если бы она знала, где сейчас таится старый полковник, то непременно рванулась бы туда, несмотря ни на какую изоляцию и риск.

Оставался вопрос с мясником.

- О чем я сейчас думаю? - спросил вдруг Макс.

Он незаметно достал пистолет и представил, как стреляет в допрашиваемую из-под стола. Матрена тем временем опустошила консерву и с азартом вытрясывала себе в рот остатки соуса. Она глянула на него и немного смутилась.

- Я думала это всё мне одной. Бери макарошки - я такое не юзаю.

"Значит не телепатия", - отметил для себя полковник. Если бы о "тупом мяснике" она узнала, прочитав его мысли, то сейчас не смогла бы игнорировать воображаемую расправу. И тогда по запаху он бы узнал, что она знает. Сплочённость Братского Круга оборотней во многом объяснялась не расовой солидарностью, а как раз вот такой невозможностью плести заговоры и интриги в сообществе нюхачей-телепатов.

- О кстати, я всё хотела спросить, а женщины оборотни бывают? - спросила Матрёна, опередив его следующий вопрос.

- Точно неизвестно, - пожал плечами Максим, незаметно убирая пистолет обратно в кобуру. - В центральном архиве есть один дневник, написанный от лица женщины. Она называла себя лисой. Но по поводу подлинности существуют сомнения. По одной из версий его всё же написал мужик, и даже не оборотень.

Макс сознательно пошёл на мнимую откровенность, чтобы посмотреть, как Матрёна cреагирует на дезу. "Священная книга оборотня", о которой он упомянул, была ниспослана их расе одним из бодхисатв, проходивших через этот мир то ли мимо Лубянки, то ли мимо Генштаба в начале 90-ых. Один из высокопоставленных вервольфов, спешивший на важное совещание нечаянно столкнулся с ним на тротуаре и грубо отреагировал за препятствие. В ответ безымянный бодхисатва тихо шепнул ему правду мира в волосатое ухо и подарил "нескончаемый мелок", которым тот сразу же принялся записывать подлинную информацию об оборотнях и истории их предков с помощью обсценной лексики. Ещё на протяжении долгих лет после той встречи приступы откровений нахватывали ветерана в самых непредсказуемых местах и в разное время суток. За ним даже закрепили оперативную группу, которая тут же выпиливала исписанные куски асфальта, заменяя их тротуарной плиткой из тувинского дацана. И хотя в последние годы прогулки военного пенсионера по центру Москвы сильно сказывались на закрытых статьях бюджета, мелок у старика забрать никто так и не смог. Позже Братский Круг нанял одного Пелевина, чтобы он мастерски смешал вымысел с истинной сутью откровения в увлекательную книжку для широкого круга читателей, чтобы тем самым ещё надёжнее замаскировать правду о волчьей расе.

Матрена никак не среагировала на дезу, и полковник спросил в лоб:

- Откуда знаешь про тупого мясника?

- Не знаю я никакого мясника.

- Ты в лесу говорила про мясника.

- Просто так сказала. Что такого?

- С кем ещё общение ведешь?

- Ни с кем.

- А кому сообщение на стене оставила?

- На какой стене?

- Хватит Ваньку валять!

- Ты сам понимаешь, как это нелепо звучит? Ваньку, хи-хи.

- Вот!

Макса начинало бесить, что слова допрашиваемой никак не расходились с запахом её внутреннего ментального пространства - она действительно не знала ни про каких мясников, ни с кем не общалась и была не в курсах за стену. Как опытный дознаватель, полковник всегда помнил, что некоторым удаётся обмануть оборотней, намеренно вводя своё сознание в подобие сонного оцепенения, когда никакие слова и события не вызывают каскада ассоциаций, на которые нацелена волчья чуйка. В таких случаях инструкции предписывали настойчиво продолжать и продолжать предъявлять обличающие факты, пока подозреваемый не совершит ошибку.