Утешители

Каролина резко возразила, и он, стремясь вернуть их отношения в нормальное русло, миролюбиво ответил:

– Да, вероятно, у старухи Джорджины благие намерения, но так или иначе она натворила много бед, а в этот раз перешла все границы. Мы не можем позволить мучить бабушку в ее-то годы, что бы там ни затеяла старая дама. Правда, не можем?

Таким путем Лоуренс пытался унять ее раздражение и завоевать благосклонность.

Каролина и в самом деле смягчилась, однако потом, к его удивлению, разразилась сердитой тирадой:

– Не думаю, что миссис Хогг хочет мучить твою бабушку. Больше того, я не думаю, что твоя бабушка и вправду замешана в какой-то подозрительной истории. По-моему, ты все это навоображал из-за нескольких случайных совпадений.

Странно. Обычно уступка со стороны Лоуренса вроде «Да, вероятно, у старухи Джорджины благие намерения» вызывала у Каролины вполне положительную реакцию. Поэтому он попробовал еще раз:

– Есть и другое, над чем нужно подумать. Ключ, подсказанный портсигаром Элеоноры. Уверен, это тот же герб, что и у Джорджины. Я убежден, что между Джорджиной и этой парочкой Хогартов существует какая-то связь.

Каролина промолчала.

– Правда удивительно, что я совсем случайно углядел этот герб?

– Совсем случайно, – повторила Каролина сдавленным голосом.

– Я хотел сказать, – поспешил добавить Лоуренс, который неверно истолковал ее реплику, – что меня на это сподобил Господь. Да, тесен мир. Мы случайно столкнулись с Элеонорой и…

– Лоуренс, – произнесла Каролина, – боюсь, в Ледилисе тебе от меня будет мало помощи. Наотдыхалась я, хватит. Погощу пару дней, а потом хочу назад в Лондон – поработать. Прости, что я передумала, но…

– Катись к черту, – сказал Лоуренс. – Будь добра, катись к черту.

Затем они сделали остановку у паба. Когда поездка возобновилась, Каролина принялась терпеливо излагать свои доводы. Они потеряли полчаса, и Лоуренс въехал в Суссекс на полной скорости.

– С моей точки зрения, совершенно ясно, что эти мысли формируются у тебя в голове с подачи романиста, который изобретает некий надуманный сюжет. Я ясно вижу, что твой мозг работает под давлением чужой воли, а ты сам превращаешься под сильным внушением какого-то безответственного писаки в сыщика-любителя из дешевого детектива.

– С чего ты взяла, что сюжет надуман? – спросил он, что с его стороны было довольно мило.

– Не могла же я изучать роман три года и не знать определенных формальных приемов. В этом случае, как мне кажется, имеет место попытка выстроить наши жизни по удобному гладенькому сюжету. Чтоб твоя бабушка была гангстером – разве это возможно?

Прямо перед ними черный лакированный спортивный автомобиль с открытым верхом, в котором ехали две девушки, занесло на мокрой дороге. Лоуренс автоматически прибавил скорость, в то же время напряженно слушая Каролину, поскольку на этом фантастическом уровне было трудно постичь работу ее ума.

– «Санбим-альпин», – заметил он.

– Ты меня слушаешь, дорогой?

– Во все уши.

– Твоя бабушка – гангстер, это уж слишком. Это неправдоподобный характер, разве не видишь?

– Зато самая правдоподобная личность из всех, что я знаю. Кого хочешь обведет вокруг пальца.

– Я имела в виду характер в литературном смысле, разве не ясно? Такой она быть не может. То же и миссис Хогг. Разве эта набожная корова может быть шантажисткой?

– Я считаю, что она смогла принести тебе много зла. Должно быть, она основательно поиграла на твоих нервах. Она несет зло. После встречи с ней тебя не узнать.

Сквозь шум двигателя и дождя он разобрал ее слова:

– Ты не понимаешь, о чем говоришь.

– Не понимаю.

– Лоуренс, ты и в самом деле считаешь вероятным совпадение гербов на портсигаре Элеоноры и на щетке для волос миссис Хогг?

– Ну, – ответил он, – это совпадение не я придумал, оно было.

– Вот именно.

Они начали отставать от «санбима-альпина». Лоуренс прибавил скорости, так что рев двигателя исключил разговор. Но когда он сократил разрыв, легко выжимая пятьдесят миль в час на блестящем от дождя шоссе, она спросила:

– Лоуренс, ты хочешь понять мою точку зрения?

– Да, милая. Постарайся быть рассудительной.

– Все зависит от нашего выбора. Если б ты не выискивал связи между Хогартами и жалкой миссис Хогг, ты бы не натолкнулся на герб. А если б тебя не подталкивали в нужном направлении, ты бы его не искал. Я сама едва не поймалась на эту удочку, когда ночевала у Барона. Он случайно обронил замечание, из которого можно было заключить, что последний год он тайно и часто встречается с твоей бабушкой. Но лично я отметаю такое подозрение – я не желаю, чтобы моими мыслями и действиями управляло некое неизвестное и, возможно, злое существо. Я намерена подвергнуть его проверке разумом. Мне посчастливилось быть христианкой. Посчастливилось…

– Ты считаешь, что Барон встречался с бабушкой? – выпытывал у нее Лоуренс. – Что заставило тебя так думать? Это очень важно, милая, расскажи.

«Санбим-альпин» по-прежнему лидировал. Девушка за рулем что-то сказала подруге, и та оглянулась. Они явно приглашали к состязанию. Лоуренс прибавил скорость.