Утятинский демон

– Что делать, с вами не договоришься. Остаётся одно: демон выполняет ваше бескорыстное желание, которое будет продиктовано желанием помочь другому и никак не касающееся вас лично. А для вас лично он в то же время сделает то, что вам жизненно необходимо: восстановит ваш больной орган. Ну, соглашайтесь!

– Ладно-ладно, я же согласилась!

– Тогда договоримся о пароле.

– А чего мудрить, – засмеялась Татьяна Ивановна. – Всё давно придумано: «Остановись, мгновенье!»

Загремели ворота. Заурчал мотор. Вспыхнула лампа на столбе, осветив часть двора, примыкающего к дому. Татьяна Ивановна зажмурилась. Когда глаза привыкли к свету, оглянулась на собеседника. Он исчез. Она окликнула его: «Коля!» Посмотрела по сторонам. Никого не было, да и спрятаться было негде. Разве что за халатом, который болтался на заборе…

От дома к столу направлялась Таня:

– Ну-ка, что за Колю ты звала?

– А помнишь Колю Зосимского? – ответила ей Татьяна Ивановна, продолжая оглядываться.

– Ну, как же, утятинская знаменитость. Гнул подковы, выпивал литр на спор. Я совсем маленькой была, когда его в проваленную могилу Миши Окуня уронили. Ты его что, с тог света вызывала?

– Да нет, приснился он мне, – с трудом сообразила, что ответить, Татьяна Ивановна.

– Э, да ты тут дрыхнешь! Это хорошо, на свежем воздухе. Однако покойники к дождю, давай-ка тряпки соберём.

–Тёть Тань, пожрать есть чего? – подлетел Ромка.

– Сейчас разогрею, Ромочка, – приходя в себя, сказала Татьяна Ивановна и двинулась к дому. – Вы что так долго?

– Два колеса прокололи. Туда – заднее, обратно – переднее. И потом ещё метров двести до заправки машину толкали. И канистра куда-то пропала… пап, здесь она, мы её у гаража забыли!

ПРОЩАНИЕ С РОДИНОЙ

Поздний ужин затянулся. Выпивать на этот раз никто не стал. Валера выглядел как всегда. «Труд лечит от стресса не хуже запоя», – шепнула Таня в ответ на вопросительный кивок Татьяны Ивановны. Потом мужики загремели в гараже, а женщины сели пить чай.

– А теперь подробно и по порядку, сказала Таня. – Суть мне уже известна.

– Утятин… ты же только подъехала!

– А телефон на что? И что ты думала, когда с Радивой говорила? Может, неправда, а, Тань?

– Да нет…

– Таня, не отмалчивайся. Я ведь тебя знаю, ты всю жизнь всё в себе держишь. Попробуй хоть один раз рассказать откровенно. Вдруг легче станет?

– Понимаешь, какая ерунда… Я всю жизнь работала в поликлинике. И диспансеризацию регулярно проходила. Только через два месяца после диспансеризации шла как-то по рынку. В руках – пакет со стиральным порошком. И вдруг такое ощущение, что из меня все силы вытекли. У мясного павильона дворничиха со скамейки снег сметает. Я села, руками в сиденье вцепилась, чтобы не упасть. А там всегда бродячие собаки толкутся, куски подбирают. Я сижу, а они меня обступили. И одна, самая большая, коричневая такая, носом мне в руки тычется. Я ей говорю: «нет у меня ничего». А она не отходит. Я глаза открыла, а она мне правую руку лижет. Да как лижет… как щенка… всем языком, тщательно так. Этой рукой я её и оттолкнула. А она стоит, не отходит. И чувствую я, что-то не то и с левой рукой. Перевела на неё взгляд, а там маленькая собачонка так же старательно левую руку вылизывает. Я встала и из последних сил побрела. Дома только ботинки сняла и прямо в пальто рухнула на диван. Лежу и думаю: «Надо руки помыть… надо руки помыть…» Потом встала и пошла руки мыть. И думаю: «Что это я так руки помыть стремилась? А, собаки лизали…» Легла и проспала четыре часа. И это днём! А потом встала и поняла: животные всегда болезнь чуют. Пошла проверяться. И говорит мне врач на УЗИ: «Сто лет у гинеколога не была», Я: «Два месяца назад». А он так зло: «Неправда!» Ну, правильно, кому признавать захочется… ну, неважно. Положили в стационар, пролечили. Короче, пока живу.

Татьяна Ивановна вспомнила, как выворачивало её после двух всего уколов, как после анализов выписали её «восстанавливаться». Поняла: помирать выписывают. Но через месяц ожила. И решила: хватит. С работы рассчиталась, в онкологию ни ногой. Ничего не болит, но силы убывают. Вызнала адрес недорогого хосписа в Подмосковье, проплатила аванс. Деньги на карточку перевела, чтобы легче было расплачиваться… у них там терминал…

Она заглянула в испуганные глаза подруги и спохватилась:

– Ой, что я тебе всё это говорю… прорвалось. Ты не бери в голову, все там будем.

– Тань, а что говорят?

– Говорю тебе, всё нормально пока. Это в прошлом году было. Вечной жизни не бывает, а я ещё в норме.

– Значит, случилось что-то ещё. Ты с такими глазами приехала…

– Ну, было. Ситуация, в общем, дурацкая. Ты знаешь, мне квартира от тётки по отцу досталась. Она, как и я, одинокая была. Человек очень суровый. Я за эту квартиру почти пятнадцать лет прислуживала. Только на шестом году прописала меня, когда я решила к маме возвращаться. К маме ревновала она меня нещадно… как будто можно сравнивать! Но поверь, я о ней ни слова не говорила. Это мой выбор.

– Да, правда. Ты о ней говорила только хорошее.