Утоли мои печали

Он развернулся к несущемуся на него полутонному убийце и, прицелившись, насколько это было возможно – без очков, которые потерял при встрече с белым «другом», слезящимися от рези глазами, в мощных порывах ветра, – швырнул фаером! И, не глядя на результат, прыгнул в лодку, забыв обо всем на свете, но именно в этот момент его со всей дури рвануло назад за веревку.

Вершинин рухнул на деревянный настил, почувствовав, как из легких выколотило ударом воздух, увидел прямо перед собой деревянный столбик, на который крепилась лодка канатом, завязанным особым морским узлом.

Твою ж мать!! Про канат и про веревку, удерживающую его самого, он забыл.

Григорий протянул руку, дернул за петлю каната, и тот, развязавшись, как бы нехотя стал сползать с причала в море.

Вершинин перевернулся на спину, непослушными пальцами разлепил клапан кармана на груди, вытащил перочинный нож и, ломая ногти, открыл лезвие…

Позади ревел зверь, и Григорий почувствовал, как под тушей медведя прогнулся настил. Вершинин вскочил на четвереньки, буквально доскакал, как полярный олень, до уже медленно отплывавшей лодки и кинулся в нее рыбкой с причала, упал, сильно стукнувшись ребрами о бортик, оказавшись туловищем в лодке, а ногами ухнув в воду, и в такой позе принялся судорожно заводить мотор, дергая изо всех невозможных сил за шнур завода.

И произошло очередное чудо – движок завелся с первого же рывка, Григорий ухватился за ручку двигателя, крутнул и чуть не оказался в воде, все еще привязанный к медведю, запутавшемуся в веревке.

– А-а-а-а-!! – орал он, перерезая веревку лезвием ножа в замерзших, совсем переставших гнуться пальцах, и кричал: – Сволочь!!

И одновременно случились два события – он таки разрезал веревку, а медведь прыгнул за ним в лодку, которая успела отойти на несколько метров. Григорий почувствовал удар по ноге, но крутнул ручку, в которую вцепился мертвой хваткой, прибавляя еще оборотов. Лодка послушно запрыгала по волнам, удаляясь от медведя, попытавшегося плыть за ними, но задержанного все той же веревкой. Вершинин сбросил обороты и неуклюже, коряво, раскорячкой какой-то залез в лодку.

Как он в снежном месиве умудрился найти причал возле станции, он не понимал толком – вроде как через бесноватость вьюги мелькнуло что-то, как огонек в окне, вот на него и правил. И уперся носом лодки не в сам мостик, а в берег возле него.

Ну а уж как доставал, взваливал на себя и тащил по склону к станции все так же бесчувственного Бакланова, этого Вершинин уже совсем не помнил, словно в полубеспамятстве находился.

Ввалился со своей ношей на станцию и только там обнаружил, что медведь его все же достал – штаны от середины бедра правой ноги были порезаны на лоскуты, как ножом, и кондовая, дубленая кожа на берце располосована на три куска. Каким-то чудом нога сильно не пострадала, лишь истекали кровью три глубоких борозды на бедре, пройдя через колено одной полосой и продолжаясь на голени двумя. Их даже зашивать в больнице не стали, сказали: сами заживут, вот и зажили, оставшись на всю жизнь памятью о том, как сказочно, мистически ему повезло – чуть-чуть бы глубже вонзились медвежьи когти, и трындец Грише Вершинину – артерия прямо под разрезом находилась, нога в клочья и истек бы кровью. Повезло.

Бакланов же был плох, какую могли помощь они ему оказали, благо Федин имел начальное медицинское образование. Но требовалась экстренная эвакуация – ну, с этим все понятно – до нормализации погоды. Но случилась и еще одна напасть!

Они сидели с мужиками за столом, обмывали чудесное спасение Григория и Игоря и рассуждали, насколько им повезло, уверяя, что у Вершинина не просто ангел-хранитель имеется, а какой-то прямо архангел, не иначе!

Как рассказали ему мужики, Михалыч вдруг как закричит от двери:

– Дергает!! Случилось что-то у него!

Но потом призадумался: как-то странно дергало веревку, уж очень сильно, он чуть из домика не вылетел. Ну, они и стали тянуть к себе, решив, что беда с Вершининым приключилась – они к себе, а она с силищей непомерной обратно. Потягали-потягали так туда-сюда, да не удержали на очередном рывке, веревка и вырвалась, и быстро так размоталась вся букса, даже за хвост не успели схватить. Прямо в одно мгновение.

Медведь-то Григорию попался молодой еще, глупый, с этим выводом все дружно согласились. В веревке запутался, намотал на задние лапы да и реветь начал от испуга, угрожать, когда неожиданно с человеком столкнулся. Матерый бы сразу лапой ударил, в одно мгновение – и все, нет Гриши Вершинина, у них молниеносный смертельный удар, а этот и сам испугался.

А шел он на запах крови, точно, они ее за километры могут учуять. Как только унюхал в такой-то куролеси, не понятно, а натолкнувшись на веревку, уже по запаху Григория шел.

Ну, выпивают они так, стресс Вершинину снимают, рассуждают, и в этот момент дверь станции сотрясает мощнейший удар. Подскочили, кинулись к окнам, а там белый медведь!!

Решили, что «крестник» Григория, да он и был, с веревкой на задних ногах, да только не он один!!