Утонувшие девушки

– Я… – Уинстон закрыла глаза, будто борясь с собой, и решилась: – Нина. Иногда она ночует в «Харбор-хаусе». Там я познакомилась с ней и Фейф. – Мерри откашлялась, нервно озираясь: – Я тоже жила на улицах, понятно? Меня перекидывали из одной приемной семьи в другую, в конце концов я сбежала на фиг. Пастор Маркус вроде как взял меня под крыло, и Нину, и Фейф. Мы сдружились, приглядывали друг за дружкой на улицах. Мне удалось соскочить, я ушла от той жизни… Нина не смогла. Фейф попала в эскорт-услуги, сначала с Дамианом, потом я не знаю с кем, но тот свел ее с очень богатыми клиентами. У Фейф появился регулярный дорогой заказ по вторникам. – Уинстон шмыгнула носом и утерлась рукавом. – Она ничего не рассказывала, но вскоре переехала в ту классную квартирку, залечила зубы, начала круто одеваться. Фейф была еще красива, когда соскочила с метамфетамина. Она выглядела моложе своих лет, вообще как школьница, стариканы сразу западали…

Адреналин у Энджи уже зашкаливал. Она так и знала, сразу почувствовала, что эта девчонка чего только не перепробовала и до сих пор борется с демонами своего прошлого. Этим объясняется ее агрессивная, циничная манера. У Мерри Уинстон имелось много причин с размаху дать миру сдачи, и она избрала своим оружием клавиатуру компьютера. Энджи с невольным восхищением поглядела на маленькую журналистку с плохими зубами: может, Уинстон и «соскочила», но метамфетаминовый рот остался ей в напоминание.

– Продолжайте, – попросила Паллорино.

– Я поехала к Дамиану, чтобы тряхнуть его насчет Фейф и блондина, но он наврал, что ничего не знает и в глаза ее не видел больше года. – Уинстон снова вытерла рот. – Я решила подождать у его дома, когда он куда-нибудь поедет, и проследила. Он приехал сюда, – она кивнула на фотографии, – в бухту Аплендс.

Сердце у Энджи зачастило.

– В какой день это было?

– Ночь, а не день. В ночь с пятницы на субботу.

Энджи вгляделась в Дамиана Йорика, поднимавшегося на яхту, на борту которой четко читалось «Аманда Роуз». Аманда Р.! Имя и инициал в календаре Грейси Драммонд вместе с Ларой Пеннингтон и буквами К.В. были записаны по вторникам.

– А что Дамиан Йорик делал на яхте?

– Не знаю. Но он же сутенер, так? Вращается в определенных кругах, покупает и продает женщин и секс и имеет свой процент. Поэтому я ждала. На яхте были люди, много людей, как на вечеринке. В салоне горел свет, но на палубе постоянно находились два качка, вроде охранников, поэтому я не рискнула подходить ближе. Пока я следила за Дамианом, приехал вот этот. – Уинстон вынула из конверта третью фотографию. Новый нечеткий снимок, сделанный ночью: другой молодой человек поднимается на «Аманду Роуз». Темноволосый, стройный, спортивный.

– Кто это? – спросила Энджи.

Уинстон сжала губы, вынула еще одну фотографию и толкнула ее по столу к Энджи. Дамиан Йорик и второй молодой человек шли по пристани, повернув друг к другу головы, как при оживленном разговоре. У Энджи перехватило дыхание: собеседник сутенера очень походил на Джейдена Нортона-Уэллса.

– Они уехали на разных машинах, и я решила поехать за вторым. Может, думаю, удастся выяснить, кто он и откуда. Он сел в эту машину. – Из конверта Уинстон достала фотографию красного «Порше». Паллорино в упор поглядела на журналистку:

– И куда он поехал?

Уинстон выложила фотографию красного «Порше», сворачивающего на подъездную аллею между двух каменных колонн. На одной привинчена табличка с четко различимым словом «АКАША».

Под кожей Энджи будто пробежали искры – это действительно Нортон-Уэллс! Она сглотнула, уставившись на фотографию.

– Кофе? Что-нибудь закажете? – спросил материализовавшийся у столика официант. Энджи проворно перевернула снимки обратной стороной.

– Вы не дадите нам еще минуту? – попросила она.

Официант отошел.

Энджи подалась вперед и тихо спросила:

– Вы знаете, чей это особняк?

Уинстон кивнула и молча достала новый снимок. Мужчина и женщина страстно целовались в белой «Ауди», припаркованной под уличным фонарем.

– Я отъехала от столбов с табличкой и встала напротив, когда появилась «Ауди»… Они целовались, потом женщина вышла. – Уинстон положила на стол еще снимок. Энджи смотрела, не веря своим глазам: Джойс Нортон-Уэллс, придерживая дверцу «Ауди», нагнулась и говорит с мужчиной, сидящим за рулем.

Свет в салоне ярко освещал угловатое, с длинным подбородком лицо водителя.

Мэр города Джек Киллион.

– Полная задница, да? – криво улыбнулась Уинстон. Ее взгляд метнулся к окну, она двинулась на стуле, коленка начала трястись. – Это все вам.

Энджи медленно пересмотрела фотографии еще раз.

Уинстон достала из кармана флешку и положила ее перед собеседницей:

– И это тоже. Тут копии записей звонков моего анонимного информатора. Я считаю, он работает в столичной полиции.

Энджи бросила на нее внимательный взгляд:

– А кто он?

– Не знаю. Даже не могу сказать, он это или она. Звонящий использует маскировку голоса. Еще у меня тут запись нашей перебранки с Дамианом.

Уловив в голосе Уинстон нотки обреченности, Паллорино мгновенно встревожилась.