Утопая в беспредельном депрессняке

— Бобби, нельзя бросать его здесь.

— Послушай, ты можешь подождать хоть одну минуту? Я умираю от голода. Стоит нам кого-нибудь позвать, нам не дадут поесть толком. Попробуй взглянуть на дело с этой точки зрения. Чем быстрее мы поедим, тем быстрее сможем помочь Гудли.

У меня не было выхода. Я подчинился. Если бы это был не мистер Гудли, Бобби, я уверен, первый кинулся бы за помощью.

А может, и нет.

Мы сидели за столом, бросая время от времени взгляды на старину Гудли, чтобы убедиться, что он еще дышит. После этого я хотел бежать за кем-нибудь, но Бобби настоял на том, чтобы вымыть и вытереть посуду. Он сказал, что лучше уничтожить следы того, что мы целых полчаса ублажали себя в одной комнате с умирающим человеком.

Это будет трудно объяснить, сказал он.

Мы оставили кухню точно в том виде, в каком она была.

— Значит, поступаем следующим образом, — начал Бобби. — Скажем, что ты не мог уснуть, хотел выпить молока или еще чего-нибудь. Когда ты встал, я решил спуститься на кухню вместе с тобой. А сказать надо Альфреду и Мэгз, к Макмерфи мы не пойдем. Согласен?

— Согласен.

Бобби дважды постучал в дверь гостиной и тут же залился самыми натуральными слезами. У него это всегда здорово получалось. Мог вызвать их в любой момент по желанию. Подбежав к Мэгз, он обслюнявил всю ее блузку, рассказывая, в перерывах между рыданиями, сочиненную им историю. Мэгз взглянула на меня и поманила к себе. Думаю, именно тот факт, что я был бледен как полотно и трясся с головы до ног, убедил ее, что случилось действительно нечто серьезное.

Никогда больше я не видел Мэгз такой уравновешенной и трезвомыслящей, как в этот краткий промежуток времени. Она оставила нас на попечение Альфреда — или его на наше попечение — и отправилась на кухню посмотреть, что же вызвало такой переполох. Мы слышали, как она вскрикнула, а затем ее шлепанцы испуганно зашаркали в переднюю — она побежала вызывать «скорую».

После этого началось светопреставление.

Маргарет вызвала «скорую» и полицию и набрала телефонный номер театра, где ей сказали, что спектакль закончился двадцать минут назад. Тогда она позвонила в «Уайтс» — ресторан, куда Хелена с Винсентом собирались пойти после театра, — и оставила там для них сообщение. Покончив с телефоном, Мэгз направилась к Макмерфи.

Альфреда все происходящее совершенно не касалось. Он сидел, прихлебывая бренди и попыхивая сигарой, и витал в своем собственном мире. Я пошел к двери и в этот момент услышал чьи-то шаги на лестнице и вой сирен «скорой помощи». Мэгз спустилась вместе с сестрой Макмерфи и велела мне открыть дверь врачам и санитарам, пока они с Макмерфи оказывают помощь мистеру Гудли. Выглянув на улицу, я увидел, что автомобили жмутся к обочине, давая дорогу «скорой». В следующую секунду «скорая», взвизгнув тормозами, остановилась в маленьком мощеном дворике перед нашим домом. Из машины выскочили врачи в халатах и взбежали по ступенькам. Я показал им дорогу на кухню и поспешил за ними.

На кухне был сумасшедший дом. Макмерфи кричала врачам, чтобы они скорее тащили носилки и отвезли мистера Гудли в больницу. Мэгз, в чьей голове восстановился обычный хаос, восклицала, что приезд гостей — это приятная неожиданность, и закидала их вопросами — кто они такие, где живут и не сыграют ли они с ней в карты.

Бобби предложил свою помощь, в ответ на что ему велели взять пример с меня и не мешаться под ногами. Мы обосновались у подножия лестницы в передней, откуда могли наблюдать за происходящим, не боясь, что нас опять погонят прочь.

Только мы сели, как вдруг весь дом содрогнулся от жуткого вопля. Кровь от него леденела в жилах, внутренности буквально выворачивало, сердце разрывалось, пульс останавливался, барабанные перепонки лопались и стекла в окнах звенели.

Я бросился было в кухню, решив, что вопль летит оттуда.

Но я ошибся.

Он раздавался в гостиной прямо напротив нас.

За полуоткрытыми дверьми гостиной полыхало оранжевое сияние, и именно там кто-то кричал. Мы с Бобби подбежали к дверям и распахнули их.

Это было действительно страшно.

Посреди комнаты Альфред плясал какой-то невообразимо дикий танец, тщетно пытаясь сбросить лизавшие его языки пламени. Один из санитаров оттолкнул нас, кинувшись на помощь. Но было слишком поздно. Альфред упал с глухим стуком, прежде чем санитар успел добежать до него. В воздух поднялось зловонное облако серого дыма.

Скинув халат, санитар стал гасить с его помощью пламя. Вбежала Макмерфи в сопровождении второго санитара. Вместе они потушили огонь, но первый санитар, пытавшийся прощупать пульс у Альфреда, покачал головой. Он сказал, что Альфред перед тем, как упасть, схватился за сердце, и они заключили, что это был сердечный приступ.

Нас опять оттеснили в сторону.

На этот раз полиция.

Они прибыли одновременно с Винсентом и Хеленой. Винсент, начисто забыв о своей слепоте, бросился прямо в дом.

Непростительная оплошность.

Один из полицейских загородил ему дорогу.

Винсент остановился и посмотрел полицейскому прямо в глаза.